Теория Йозефа

Лотерея – организованная игра на счастье,

при которой распределение выгод и убытков

зависит от случайного извлечения того

или иного билета или номера (жребия, lot).

(Энциклопедический словарь Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона)

**

Вам никогда не приходило в голову, почему новичкам так неестественно, так чертовски везёт в азартных играх? Ведь это не вымысел, а самый что ни на есть непреложный факт. Везёт.

Вот она – новая жертва Большой Игры! Растерянным взглядом обводит шикарный в своем золотом блеске игорный зал казино. Зажав в потной ладони несколько мелких фишек, нерешительно подходит к одному из многочисленных столов с рулеткой. Мнется несколько игр подряд, не решаясь сделать ставку, стараясь быть незамеченной.

Но её уже заметили, будьте уверены! Ни одна пара глаз уже давно выжидающе наблюдает за ней. Исподлобья, украдкой, сквозь сигарный дым, вполоборота, как бы невзначай. Следят.

Бывалые игроки ведут охоту за чужой удачей. Вампиры азарта, расчётливые и несуетливые, они уже выиграли за этим сукном не одно состояние и проиграли много-много раз больше. А сейчас степенно прохаживаются между столами, играют по маленькой – чёт-нечет, красное-чёрное – в ожидании большой удачи. Чужой удачи.

И вот наш новичок решился.

– Делайте ваши ставки, – бесцветным голосом вещает крупье.

Куда!? Как!? Всё так ново, пугающе необычно. Куда же? 28? А почему именно сюда? Быстрей, быстрей! 9? Нет!

Рука почти безвольно опускает одинокую фишку на поле с цифрой 17. И тут же! Несколько ставок на 17! Рядом с одинокой кругляшкой в 5 долларов вырастает целый городок из башенок приличного номинала.

– Ставки сделаны. Ставок больше нет.

Мерное жужжание шарика дразнит нерв. И вот ровный дробный звук начинает захлёбываться, обрывается.

– Сыграло 17 чёрное. Поздравляю.

Ничего непонимающего новичка со всех сторон хлопают по плечам, дымят в обалдевшее лицо сигарами, протягивают бокалы с шампанским, ослепительно улыбаются женщины.

– Да ты везунчик!

Вампиры довольны – они сорвали свой куш. Теперь они сделают всё, чтобы новичок играл дальше. Играл, до тех пор, пока Удача не отвернётся от него. Навсегда.

**

Было зябко. Я бесцельно бродил по осенней набережной в ожидании, когда закончится очередной тягостный день. Газету, в которой я восемь лет проработал корреспондентом, закрыли две недели назад муниципальные власти. Что-то их не устраивало в политике издания. Что именно – мне никто не объяснял. Выдали немного денег и указали на дверь. Так я стал безработным.

Каждый день, прихватив с собой лучшие, на мой взгляд, статьи за весь период работы репортёром, я обходил несколько редакций. Но всё было тщетно. Моя причастность к опальной газете перекрывала мне все возможности устроиться по профессии.

В тот день мне также не посчастливилось найти работу. Я возвращался в свою комнатушку в угнетённом состоянии и, проходя мимо реки, решил задержаться. Близость воды успокаивала.

И тут меня окликнули.

– Иржи?

Я обернулся. На нижней ступеньке каменной лестницы, спускающейся от улицы к набережной, стоял крупный добротно одетый мужчина средних лет и, широко улыбаясь, махал мне рукой. Я растерянно всматривался в его массивную фигуру, пытаясь понять, кто передо мной, и откуда он меня знает.

– Иржи, дружище, это же я! – мужчина широко шагнул со ступеньки на брусчатку и двинулся в мою сторону, тяжело ступая под собственным весом.