Все жанры Все авторы
От дома до фронта - Елена Ржевская

От дома до фронта

Страниц

80

Год

2021

Путь от дома до фронта на войне - это гораздо больше, чем просто расстояние и время, которые нужно преодолеть. Это полноценный жизненный опыт. Опыт новой рутины, новых, непривычных отношений, опыт нового взгляда на жизнь и смерть.

В 1941 году молодая студентка Лена Каган из Литинститута, внимательно скрывая факт исключения ее отца из партии, была принята на курсы военных переводчиков. По окончании обучения ее отправили на фронт под Ржев, где она прошла все ужасы войны вплоть до Берлина.

Ржев стал для Лены его литературным именем, а ее документальная повесть "Берлин, май 1945" сделала ее знаменитым автором. Но в то время, когда юная и наблюдательная студентка, перенося себя в роли переводчика, усердно учила немецкие правила и меняла свои наряды на военную форму, она не могла даже представить себе, какой дуальной роли она будет играть на войне - она была единственной, кто понимал своих солдат и врагов.

В этом издании мы представляем две автобиографические повести Елены Ржевской - "От дома до фронта" и "Февраль - кривые дороги", которые рассказывают о ее начале военного пути и всем, что ей пришлось пережить. В этих историях Лена подробно описывает свои эмоции, страхи и моменты счастья на фоне хаоса и разрушений Второй мировой войны. Эти произведения - настоящая веха в литературе, которая несет в себе огромную эмоциональную силу и позволяет нам заглянуть внутрь души настоящего героя.

Читать бесплатно онлайн От дома до фронта - Елена Ржевская

Елена Ржевская


Фотография автора © Е. Ржевская, наследники.

Фотографии на обложке и форзацах © Е. Ржевская, наследники

«От дома до фронта» © Е. Ржевская, наследники, 2021

«Февраль – кривые дороги» © Е. Ржевская, наследники, 2021

© Издание на русском языке. ООО «ИД «Книжники», 2021

От дома до фронта

Ляле Ганелли

Глава первая

1

Лошадей увели на войну, а в их опустевших стойлах свалены чемоданы, тюки. В проходе за столиком сидит военный писарь, надзирающий за этой «камерой хранения». А раньше тут колдовали ученые-ветеринары над квашеным кобыльим молоком.

И службы, и дом кумысосанатория занял Военный институт иностранных языков. Тут свой распорядок, своя жизнь, не смыкающаяся с жизнью наших краткосрочных курсов военных переводчиков, хотя начальство у нас общее – генерал Биази. О нем говорят, что он вернулся из Италии, с поста военного атташе.

С того дня как мы причалили сюда, в Ставрополь, на волжском теплоходе «Карл Либкнехт», наши курсы распространились по всему городку. Девушек поместили в школе, парней – в техникуме и в другой школе. На занятия мы ходим в помещение райзо, обедать в столовую райпо[1], готовить уроки – в агитпункт. В баню изредка к той хозяйке, какая пустит.

До кумысосанатория от города километра три через поле и смешанный лес. Нас вызывают в строевую часть, разместившуюся в конюшне, – заполнить анкеты.

Мы идем по проходу, мимо писаря, заносчиво поглядывая по сторонам на стойла, забитые имуществом. Тут налаживается новый быт военного времени. Мы же чувствуем себя на марше, и все лишнее не имеет для нас ни цены, ни привлекательности.

2

Приставший ночью теплоход доставил в Ставрополь брезентовый мешок с трофеями. Вот он. Стоит на полу. Горловина распечатана, по бокам свисают бечевки с ошметками сургуча.

– Это лучшая практика, какая только может быть, – торжественно говорит маленький Грюнбах, вольнонаемный преподаватель. – Вы должны научиться разбирать письменный готический шрифт. На фронте нужна момэнтальная реакция…

Мы не слушаем, прикованы к мешку: что-то высунется сейчас оттуда – война…

Исписанный листок. Готика – длинные палки, скрепленные прутиками: «Meine liebe Grete!» – и опять палки и прутики. Через этот готический частокол из букв продираешься к смыслу: «У нас на позициях затишье вот уже четыре последних дня… Командир направил меня с донесением, я шел в штаб батальона, под ногами у меня шуршали листья…»

– Здесь краткая открытая гласная, – слышу Грюнбаха.

«…я смотрел на чудесный закат и вспоминал, как мы с тобой прогуливались, взявшись за руки, вдоль берега Варты. О, meine Liebe! Мой серый пиджак ты можешь отдать Отто. Остальной мой гардероб, будем надеяться, верить и просить Бога, дождется хозяина…»

– Дальше. Читайте до конца, – говорит Грюнбах.

Но дальше ничего нет. Мы молчим, разглядываем с тревожным недоумением, точно сейчас только увидели это кем-то писанное и почему-то не оконченное письмо.

Грюнбах опять опускает маленькую ручку в мешок.

– Мы берем это вот так, – говорит он. И видно, как нестерпимо ему взять это в руки.

Солдатская книжка! Настоящая. Soldbuch!

Мы обступаем Грюнбаха. Он говорит:

– Что мы имеем здесь, на первом листе? Звание, наме и форнаме. Вероисповедание. Мы быстро перелистываем, и вот тут, на шестой странице, указана воинская часть. В сокращениях, принятых в вермахте…

Вам может понравиться: