Зееланд. Автостопом до Водоворота

Макс наблюдал за низкими облаками, перекрывшими солнцу вид на Битти-Кросс.

При каждом его шаге раздавался скрип кроссовок. Он решительно поджал губы и побежал по тропинке вдоль каменной стены, мимо сгнившего сарая. Дом Бикки остался далеко позади, и перед мальчиком петляла единственная улица, проходящая через деревню. Тут практически не ездили машины, из окон не лилась музыка, и пустой безлюдный тротуар наталкивал на мысль о городе призраков. В Битти-Кросс стояла тишина. Тише некуда.

Макcу было немного стыдно. Он понимал, что нехорошо вот так сбегать, и Бикка не должна чувствовать свою ответственность за то, что он смотался. Его бабушка, в конце концов, ничего не могла поделать с тем, что в Битти-Кросс все люди без ушных аппаратов или искусственных зубов умирали со скуки.

Следующий рейсовый автобус выезжал только днём, и Макс решил пройтись по протоптанной дорожке, чтобы убить время. Он отправился через лес, в обход деревни. На стволах деревьев густо рос мох, из песка торчали корни. Пакетов или пустых бумажных стаканчиков нигде не было видно.

«Тихо, как на кладбище», – вдруг подумал Макс. Непонятно, почему его мать решила, что в Битти-Кросс она станет успешнее со своими картинами? Какой рыбак отдаст деньги за картины с пустыми вазами или кувшинами неоновых цветов? Макс нисколько не умалял художественной ценности её картин. Ему нравилось, как мама рисует. Но где же тут устраивать выставки? Кроме того, официанты в деревенском баре зарабатывали явно меньше, чем в лондонских кафе. Ей нужен был второй шанс – таков был мамин единственный совершенно нелогичный аргумент. А живя в доме у бабушки Бикки, аренду платить не надо.

Разнервничавшись, Макс втянул воздух сквозь сжатые зубы. Он просто вернётся в Лондон и разыщет отца, местонахождение которого никто не знал. Если это, конечно, так. Но сегодня Макс сам решил всё выяснить. Теперь у него был адрес, и это всё меняло. Абсолютно. Мама не могла больше заставлять его оставаться с ней в этом гнезде. Лондон был его домом, сколько он себя помнил, а в Битти-Кросс, кроме пары лугов и живописного крутого берега, ничего не было: ни кинотеатра, ни футбольного поля, ни интернета. А если бы кто-то решил поискать телевизор у Бикки, то остался бы ни с чем.

Раньше Макс всегда с радостью навещал свою бабушку, даже несмотря на то, что в её каменном доме шумел водопровод, из окон иногда тянуло холодом, а отопление включалось не всегда. Если ты приезжал в Битти-Кросс погостить, можно было хорошо провести время. Но жить здесь всё время – это нечто совершенно другое. Даже туристы, облазившие почти все деревушки в Корнуолле, сюда не захаживали. А за последние три недели он вдоволь надышался деревенским воздухом.

Над головой Макса шумели листья, а небо едва виднелось сквозь кроны деревьев. Внезапно он споткнулся о дурацкий корень и упал на четвереньки. Чёрт! Правая штанина порвалась, а колено горело. Поднявшись, Макс застыл. На земле буквально в десяти шагах от него кто-то лежал, протянув ноги поперёк тропинки. Остальную часть тела скрывали кусты, растущие на берегу.

Макс чувствовал, как сердце бьётся где-то в горле. Дрожа, он подошёл к этим ногам, и тут раздался какой-то всплеск в озере за кустами. Сделав шаг назад, он кашлянул. Ноги дёрнулись, и Макс с облегчением вздохнул: по крайней мере, этот кто-то был жив.