Страх. Книга первая. И небеса пронзит комета

Автор

Страниц

160

Год

2015

Феликс Зарянич, молодой и талантливый ученый, познакомился со своим научным руководителем, великолепным Алексом Кмоторовичем, который не только принял его в свой научный круг, но и стал членом его семьи. Это было необычайное доверие, которое Феликс ценил больше всего. Поэтому он полностью сосредоточился на решении генетических проблем.

Ученый заметил, что после падения кометы, произошло нечто странное: женщины потеряли способность к рождению детей. Это нововведение стало серьезной угрозой для будущего человечества, вызывая панику и страх, охвативший окружающую среду.

Желая понять причины этого катастрофы, Феликс много времени проводил в своей лаборатории. Однако, в то же время, конкурирующие ученые предлагали инновационные аппараты, которые позволяли женщинам носить и развивать потомство в себе. Более того, эти аппараты позволяли изменять генетический код ребенка, взяв его, например, из материнской руки или ноги. Это предложение вызвало запрограммированную этику оживленные дискуссии в научном сообществе.

Уже сейчас это новшество нашло продолжение в жизни дочери Алекса, Веры, которая решила протестировать этот агрегат на себе. Теперь она обладает способностью носить ребенка в себе, но ее пристрастие к футболу оказало свое влияние на выбор ребенка, которого она решила выносить из своей ноги.

Таким образом, Феликс, несмотря на огромную конкуренцию, продолжает искать решение генетических проблем, стремясь вернуть женщинам возможность стать мамами по естественному пути. Он надеется, что его научные открытия смогут спасти человечество от вымирания и вернуть радость новой жизни.

Читать бесплатно онлайн Страх. Книга первая. И небеса пронзит комета - Олег Рой

* * *

Памяти моего сына Женечки
посвящается

Автор выражает свою глубочайшую признательность уже, к сожалению, ушедшим от нас
Аркадию и Борису Стругацким,
Джону Уиндему
и Роберту Хайнлайну.

В ответы не втиснуты
Судьбы и слезы.
В вопросе – и истина.
Андрей Вознесенский

Глава 1

Юбилей

02.09.2042. Город.

Дом Анны. Феликс

Ненавижу галстуки.

Любые. От всей души. Кто-то когда-то придумал, что это элегантно, и теперь изволь терпеть на своем горле хватку чьей-то безжалостной клешни, обманчиво мягкой, но готовой в любой момент сжаться, перехватывая дыхание. Умом, конечно, понимаешь, что все это собственные тайные страхи и неумеренное воображение, но непроизвольно ждешь. Ждешь постоянно. А ожидание удушья, быть может, даже хуже, чем само удушье. Как минимум дольше, поэтому мучительнее.

В общем, терпеть не могу галстуки. А потому, кроме всего прочего, не умею их завязывать.

Вот и сейчас – стою возле старенького трехстворчатого зеркала (кажется, такие называют «трельяж») и пытаюсь превратить непослушную тряпку в полагающийся по протоколу узел. Ну никак он у меня не получается!

Точнее, получается, но какой-то убогий, кривобокий, страшненький. А мне нужен правильный, красивый! Потому что галстук при всей моей к нему ненависти – не простая деталь костюма, но деталь статусная, протокольная. Не тряпка, а символ уважения к хозяину торжества.

Да, торжества, присутствовать на котором немалая честь для меня. Александр Кмоторович (в обиходе просто Алекс) – мой научный руководитель, учитель и почти отец – празднует сегодня юбилей.

Мои родители погибли в гражданской войне. В той, отпылавшей в начале двадцать первого века. Подробностей я не знаю: детдомовские воспитатели о той войне старались не упоминать, а если и говорили, то неохотно и скупо. Тогда локальные войны вспыхивали то тут, то там регулярно, практически непрерывно. Причем основная часть их пылала в Европе, перекраивая карту мира, рождая новые государства – вплоть до весьма экзотических самопровозглашенных анклавов – и их союзы. Сегодня все более-менее успокоилось, но вполне возможно, что тот огонь всего лишь ушел вглубь, как бывает при торфяном пожаре, а будущее готовит нам новые очаги.

Пока, впрочем, в Европе стоит тишина. Но разобраться в нынешней географии, а тем более в недавней истории очень трудно. Когда мне было лет двенадцать-четырнадцать, я перечитал все, что можно было найти, о том, казалось бы, очень близком времени, но так ничего и не понял. Каждый из аналитиков, что называется, тянул одеяло на себя, выбирая из обилия фактов те, что подкрепляли его собственную точку зрения, и интерпретируя их в соответствии с ней же. Историки противоречили друг другу настолько, что выстроить правдоподобную «среднюю» картину – именно среднее обычно считается максимально близким к истине – мне так и не удалось.

В детском доме при монастыре Святого Стефана, куда я попал после гибели родителей, можно было получить довольно приличное образование. Предполагалось, что монастырь дает лишь начальное образование, но мне, можно сказать, «повезло». Я рос довольно болезненным ребенком, из-за слабых легких пневмонии были для меня столь же привычны, как для кого-то простуда, поэтому много времени приходилось проводить на больничной койке. А это значит в одиночестве. Строгий монастырский устав из всех доступных развлечений оставлял только одно – чтение. И я погружался в него с головой, буквально глотая книгу за книгой. Смешно сказать, о существовании телевизора я узнал только после того, как освоил компьютер.

Продолжить чтение

Вам может понравиться: