Любовь по завещанию. Айрон и Марион

Марион

Массивная кованая дверь ворот с тяжелыми металлическими кольцами отворилась, пропуская меня.

– Герцогиня, прошу, – старый дворецкий склонился в низком поклоне. На его шее темнела полоска ошейника, который, впрочем, в его случае больше был лишь символом рабства, чем подчиняющим артефактом.

Тётушка хорошо выдрессировала своих рабов. Надевать артефакты подчинения на обычных (послушных или потомственных) было не обязательно, ведь они и так готовы были выполнить любое пожелание своих хозяев, но она любила демонстрировать власть, потому даже на беспроблемных рабов надевала подобного рода «украшения», иногда даже не обладающие магической силой, просто указывая на их место.

Я величественно спустилась со ступеней повозки, волоча за собой длинный подол пышного платья, соответствующего статусу и ситуации. Даже легкую вуаль приколола. Ненавижу себя такой. Но приходится играть по правилам великосветского общества. В брюках и без гнезда на голове в родовой замок не заявишься, пусть даже и на похороны почившей родственницы.

Оправив складки плотного, чёрного бархата на платье и чуть приподняв подбородок, подошла к лестнице с высокими перилами в готическом стиле, и глубоко вдохнула. Теперь я официально единственная наследница и продолжательница рода своего деда, известного на всю страну Великого мага. В качестве наследства мне должно перейти наше богатое родовое поместье и несколько рабов, проживающих в нём. А вот с продолжением рода есть некоторые проблемы…

Переведя дыхание и морально подготовившись, прошла в огромный холл, уставленный свечами и цветами в вазах – любимые пионы тётушки, а вот я терпеть не могу их запах.

Подруги тётушки Элаизы неодобрительно уставились на меня оценивающими взглядами.

О да, я знаю, о чем вы думаете. Приехал позор семьи, недостойная наследница. Ничего, в глаза вы все будете лебезить передо мной, а что скажете за спиной – меня не касается.

– Дамы, – я сделала книксен, едва-едва склонив голову. Знала, что чем глубже поклон – тем большее уважение демонстрируется, но посчитала достаточным и того, что выгляжу подобающе.

– Марион!

Вытянув руки вперёд, ко мне кинулась княгиня Иванелла. А вот её, в отличие от остальных, я почти любила, и кажется, это было очень взаимно. Всегда удивлялась, как она смогла найти общий язык с моей мерзкого характера родственницей.

– Приветствую, дорогая, какое горе, – княгиня, чуть приобняв меня, поцеловала в лоб. – Мы почти всё организовали, благо, Элаиза заранее обеспокоилась своим почином и оставила необходимые указания.

– Жаль, за столько месяцев ты не нашла и пары дней, чтобы пообщаться с больной тётей, – ввернула одна из дам, находящихся тут же, но я пропустила колкость мимо ушей.

«Не хотела и не приехала», – мысленно ответила ей, и искренне обняла княгиню. Та была мягкая, будто пудинг, с мелкой сеточкой морщинок, которые бывают у добрых и вечно улыбающихся женщин довольно почтенного возраста.

– Как добралась, деточка? – Иванелла метнула сердитый взгляд в толпу злорадствующих дам.

– Благодарю, вполне неплохо, только немного устала с дороги, но отдых – потом, сначала закончим с необходимым.

Как бы мне не хотелось, но увильнуть от главной роли в спектакле «Почин единственной родственницы» не удастся. А потому – раньше начнём, раньше и закончим.