Бесчеловечная мерзлота или жизнь как идеальное алиби

Автор

Страниц

105

Год

—

«…Среди тишины ночи я внезапно очнулась от полудремы, ощущая, что наконец-то разгадала долго терзавшую меня мысль. Моя уловка, о которой я давно не могла забыть, наконец-то была загнана в угол. На цыпочках я подошла к ней, рассмотрела ее со всех сторон и осознала, что преследовало меня. Если верить словам Маши, то тридцать первое декабря было сорок дней со дня, когда Нина погибла. Из простых вычислений следовал вывод - день ее смерти. Это означало, что когда Саша был у нас в гостях в декабре 1982 года, Нины уже не было в живых. Это осознание внезапно охватило меня, и я не смогла удержать слезы, погружаясь в глубокий сон… Через два дня мне предстояло улететь в Москву, и я так и не смогла повидать Машу Арбецкую. Она сообщила мне о том, что ее ребенок заболел, и она не смогла выйти на смену. В сообщении была фотография отрывка из письма, которое, видимо, оставила дочь моей подруги: «… И прошу тебя, моя дорогая, строить свою жизнь таким образом, чтобы она не стала алиби для необдуманных, глупых или подлых поступков. Я уверяю тебя, это не помогает! По крайней мере, мне не помогло!..» Да, эта история началась давным-давно. Так давно, что некоторые моменты, к счастью, утрачены в памяти…»

Добавленная информация: В потусторонней тишине ночи, когда мир мирится с сном, пробудилась моя душа, пытающаяся разгадать тайну, что одолевала ее долгое время. В невидимом углу своего сознания, явившись из глубин подсознания, эта мысль так и притаилась. Нацелившись на ее распутывание, осторожно, как тень, приблизилась к ней и детально разглядела ее. И наконец-то поняла, что меня поглощало. Если принять за истину слова Маши, то первого декабря минуло сорок дней после смерти Нины. После несложных расчетов, у меня появилась возможность определить сам день ее кончины. Это означает, что когда Саша посещал наш дом в декабре 1982 года, Нины уже не было в этом мире. Эта новость настигла меня внезапно, и я долго просидела, охваченная печалью. Вскоре я улетела в Москву, и мне так и не удалось вновь увидеть Машу Арбецкую. Она отправила мне СМС, которое содержало фотографию части письма, вероятно, того, что оставила своей дочери моя подруга: "… И еще, моя дорогая, прошу тебя построить свою жизнь таким образом, чтобы она никогда не стала оправданием для безрассудных, глупых или злонамеренных поступков. Я уверяю тебя, это не поможет! По крайней мере, мне не помогло!.." Да, эта история началась очень давно. Так давно, что некоторые детали, к счастью, уже стерлись из моей памяти…

Читать бесплатно онлайн Бесчеловечная мерзлота или жизнь как идеальное алиби - Наталия Раус

Пролог

ТЕЛЬ-АВИВ, 2019

Я шла на голос, вернее сказать, на звук. После вчерашней операции на позвоночник, которая неожиданно оказалась сложнее, чем предполагалось в начале, болело всё: шов на спине от и до, мышцы, которые пытались удержать инженерное сооружение, которое теперь будет заменять мне часть позвоночника, голова, еще не отошедшая от вчерашнего наркоза, руки, которые судорожно цеплялись за проложенный вдоль стены поручень, ноги, пытающиеся изображать твердую поступь… Всё!

Да будет благословенна современная медицина, которая не дает залеживаться. Вчера сделали операцию, а сегодня будь любезен встать – и вперед! Скорее всего – это правильно, особенно, когда рассматриваешь ситуацию со стороны, когда же ты непосредственный участник процесса, то рассуждать на тему «правильно – не правильно» у тебя нет возможности, поскольку все твои мысли, всё твое сознание направлено на то, чтобы удержать тело в вертикальном положении…

Итак, я шла на голос, вернее сказать, на звук. Постепенно я начала различать интонации и, наконец, слова. Это был разговор. Телефонный разговор.

– … Ну, ничего же сложного, Свет! По дороге на работу зайдешь в любой цветочный магазин и купишь букет хризантем – он любит хризантемы. Только не скупись – деньги на цветы я тебе сейчас переведу. Я бы сама заказала доставку, но опоздала немного, замоталась, а цветочная контора день в день доставить не может, надо заранее…

Удивить кого-то русской речью в Израиле невозможно – так уж сложилось исторически – но в говоре всех моих бывших соотечественников, с которыми мне пришлось общаться на земле обетованной, уже слышался вполне различимый иностранный акцент. Был ли он благоприобретенным или искусственным, совершенно неважно, потому что вспомнила я об этом только потому, что разговор неизвестной мне женщины с незнакомой Светой шел на чисто московском диалекте.

– И еще одна просьба. Вложи, пожалуйста, в букет карточку с надписью… Я сейчас продиктую… Подожду, ищи свою ручку… Нашла? Записывай. Александру Сергеевичу Прохорову, любимому папе, от Маши-маленькой… Ну что ты ржешь? Не маленькая я сейчас, это факт, скорее, большая. Просто, когда после смерти моей мамы отчим женился снова, его вторую жену тоже звали Машей. Она была Маша-большая, а я Маша-маленькая… Сделаешь, Свет? Спасибо тебе огромное! Вечером перезвоню…

Я шла на этот разговор, и в моем еще воспаленном мозгу начали возникать воспоминания. Когда же я, совершенно обессиленная, повисла на руках у только что говорившей по телефону женщины и увидела на ее служебном бейдже под завитушками иврита имя на русском языке – Мария Арбецкая, они, воспоминания, обрушились на меня с оглушительной силой. Пролепетав «Боже мой, Маша!», я отключилась.

Пришла в себя я уже в палате. Вокруг меня хлопотали врачи и медсестры. Ничего не болело, была только усталость, как будто я часа два назад вместе с армией Суворова перешла Альпы. Ответив на все вопросы – хочу ли я есть, пить, сесть, встать, повернуться на бок и так далее, и так далее – отрицательно, я наконец-то осталась одна и попыталась привести в порядок взболтанные событиями дня мысли.

Через полчаса в палату тихо вошла Мария:

– Моя смена заканчивается в девять вечера. Можно я к вам зайду? Вы не будете спать? – женщина теребила шнурок бейджика. – Мне показалось, что вы меня знаете…

Продолжить чтение

Вам может понравиться: