Желтый колокол. Сборник стихотворений

*      *      *

Только то, чего не было, помню;

Лица выпали в лет жернова.

Я придумал чудесную кровлю,

Я под ней вспоминаю слова.

Полон мир этих призраков странных,

Чудной повести тайных замет,

И затейливых и своенравных…

Я разъял бесконечное нет.

Только, я, погружаясь в дремоту,

Возвращаюсь в свои небеса,

Напевают прелестную ноту

Незнакомые мне голоса.

*      *      *

Чтоб слыть иным в подлунном мире,

Казаться нужно чудаком.

Но есть опасность на куртине,

Что маска станет естеством.

Настанет, верю, миг прозренья,

Уйдет насмешливая брань;

И я в тиши уединенья

Полью любимую герань.

И, если был талант в начале,

Тем лучшим, что дано творцом,

В уютной бухте, на причале

Закончу путь. Найду свой дом.

Вам, чудаки, представить ныне

Хотел бы песню и творца.

И, если роли Вам постылы,

Испейте чашу до конца.

*      *      *

Печальный образ мне напомнил

О переменчивости лет.

И я кувшин водой наполнил,

И в нем увидел новый свет.

Увидел молодости пламя,

Мечты о славе и трудах.

И старым пальцем барабаня,

Я видел время на часах.

Прошедшей жизни вод немало

В кувшине этом утекло.

Старело время. Вод не стало.

Но только не его стекло.

Мудрее тот, кто как стекло,

Что ничего не удержало,

Что в нем безудержно текло,

Но все собою отражало.

*      *      *

Здесь начинался новый мир.

Пора исхода.

И здесь я в Вечность уронил

Мои три года.

Бывал когда-то (я не знал)

Великий Панин,

И тайны слова открывал

Бессмертный Дарвин.

Обворожительный Данков

"Водил за руку".

Представил всем: Студент таков,-

Как Ментор внука.

Ходил небритый Гришковец.

И я слонялся.

И ухмылялся, как стервец.

И возвышался…

Над собой, мрачнее тучи…

-Ты, как сошедший Чайльд-Гарольд, -

Она сказала.

–И сумасшедший идиот, -

Слова кидала.

Но мне из прошлого видна

Одна и та же

Причина всякого рожна:

–Ты чья пропажа?!

Вот только времени во мне

Не существует.

Оно, как в утреннем вине,

Во мне бытует.

В моей душе движенья нет.

И нет границы.

И сколько б ни было мне лет,

В ней все страницы

Беспечно вклеены в одну,

Всегда пустую…

*      *      *

Тихо реет над ласковой бездной

Умирающий крик журавля.

Если что-либо будет нежным,

То и будет тогда неизбежным –

Унесет меня вдаль, внемля

Осторожным раскатам грома

И несуетной степени лет.

Что ему, журавлю, отзвенело –

Он зачем растревожил плач?

Что ему в тенесах зеленело,

То для нас ежедневный харч.

Журава! Ты другого лепета.

Мурава. А когда-то была.

Мы живем ожидая вечера,

Мы хотим золотого сна.

*      *      *

Царите. Ветра зеленой выси

Я – редингот малиновый,

Разбил стекло бесполезной мысли,

Курящим жезлом ручищи выставил.

Лодыжек беглые слепки рыжи,

Моими ладонями темя выело.

За белым полем молвы бесстыжей,

Бездонное, черное жерло выстрела.

*      *      *

У моря есть глаза.

В ресницах горизонта

Соленая слеза

Стекает в топи солнца.

*      *      *

      1

Когда молчали, смотря, лотосы и лилии

Высоты ночного озера воздушной воды,

Что падают фосфором рая,

Вы, жители изумрудного плаща, их просили ли,

Показать Вам выси сады,

Соком мысли золотой наконечник очей стрелы натирая,

И натянутой тетивы божественного чела

Серебряный колокольчик

По тонкому стеблю мысли,

Где тот, кто синим коромысел,

Плеснет высотой на умы,

Трелью крылатого мозга,

Беспредельности синего мыса лелеемого?

      2

Сонный страж рассветом ссыльного,

Где туман росой на луг,

Божество из грота пыльного,

Высоко задрав бровей лук,

Лениво постреливает в божию ткань,