Василиса и часы, которые идут обратно

В ту ночь, когда дождь стучал по стеклу, как будто кто-то вспоминал, Василиса проснулась внезапно. В доме было тихо, но не та тишина, что уютная, а та, что оставляет ощущение, будто кто-то недавно ушёл – и не попрощался. Комната пахла пылью, как если бы в ней завяли цветы, которых тут никогда не было.

– Ты слышала? – шепнула Василиса, приподнимаясь на локтях.

– Слышала, – отозвалась Дрэганфрут из своего кресла. – Это память. Она сегодня без тапочек, шуршит.

Морская свинка, как всегда, была философски невозмутима. Она сидела с книгой, но взгляд её был не в буквы, а сквозь них – куда-то в другое время.

Василиса молчала. Что-то было не так. Как будто она кого-то вспоминает… но не до конца. Будто кусочек пазла потерялся. Будто был кто-то, с кем было весело, уютно, смешно. Кто умел находить потерянное, придумывал смешные голоса, знал, когда ей грустно, даже если она молчала.

Но в памяти – пустота. Как будто кто-то нарочно стёр.

– У тебя бывало, что кто-то будто был… но как будто его стёрли ластиком? – тихо спросила она.

– Каждый раз, когда ты взрослеешь, – ответила Дрэганфрут. – Но не всё, что исчезает, уходит. Иногда оно просто ждёт, когда его позовут.

Василиса молча подошла к старому комоду. Она его не любила: у него были кривые ручки и одна ножка шатается. Но сегодня он показался ей странно важным. Она открыла верхний ящик – пусто. Второй – только пуговица. Третий…

Тик.

– Это… что?.. – прошептала она.

Внутри лежали часы. Карманные, странные. В них не было стрелок. Только чёрный циферблат и надпись: "Назад, чтобы вспомнить. Вперёд – только если простишь."

Она взяла их в ладони. В ту же секунду комната качнулась, как карусель, что сорвалась с оси. Потолок расплылся, как пролитый чай. Мир вокруг замер, и только одно начало двигаться: время – вспять. Цифры на часах начали отбивать: 00:00… 23:59… 23:58…

– Дрэганфрут! – воскликнула Василиса, но свинка была рядом и держалась крепко за её рукав.

– Похоже, кто-то тебя ждёт, – сказала она. – Кто-то, кто думал, что ты его забыла.

– Но я… я не знаю, кто он…

– Скоро узнаешь. Только не бойся, даже если увидишь ужасное.

Память – это путь, по которому нужно идти, даже если там прячутся тени.

И в этот момент дверь комнаты открылась сама собой. За ней – не коридор. За ней – первая остановка. Часы щёлкнули:

Если бы кто-то посмотрел на комнату Василисы в тот момент со стороны, он бы ничего странного не заметил. Всё было на своих местах: мягкое кресло, где жила Дрэганфрут, стопка книг у кровати, куклы, аккуратно разложенные по полочкам. Но если прислушаться, можно было уловить странный звук: время двигалось… в обратную сторону.

Тик. Так звучит «вперёд». Но тук – это что-то совсем другое. Это когда прошлое шевелится, как под ковром.

Василиса держала в ладонях странные часы. Они не просили, чтобы их заводили. Наоборот – они завели её.

– Это не игрушка, – шепнула Дрэганфрут, поднимаясь на задние лапки. – Это механизм возврата. Ты уверена?

– Нет, – честно ответила Василиса. – Но что-то внутри говорит, что мне туда надо.

– Тогда слушай не голову, а сердце. У головы – много страхов. У сердца – только один: потерять важное.

И в тот же миг, когда Василиса шагнула за порог, всё вокруг