Смерть мироздания

Из кромешной тьмы на меня взирают два желтых глаза. Бездушные глаза без зрачков, они смотрят на меня изо дня в день на протяжении… Я уже и не помню, сколько лет я здесь гнию. Меня уже не так сильно пугает внешний вид этого демона, но глаза вызывали страх всегда, как и его голос. Асмодей – князь злости, гнева и мстителей, именно он пытает меня каждый день. Пытки постоянно меняются, для того чтобы тело не привыкало, но к такому привыкнуть нельзя, даже за тысячи лет. Боль забывается, и это главная причина того, что каждый раз ты испытываешь ее как новую…

– Говард, скучал по мне? – прохрипел Асмодей, его мощный голос, который шел откуда-то из глубины грудной клетки, причинял боль сам по себе. Только услышав его, ты чувствуешь, что внутри тебя что-то рвется.

Этот демон был одним из семи сильнейших в Аду. Выглядел он как крепкого телосложения человек под два метра ростом. На нем всегда была одна и та же одежда, похожая на ту, что часто фигурирует в вестернах про Дикий Запад. Ботинки, темные штаны, длинный потертый плащ, шейный платок, металлическая черная маска, скрывающая все лицо, кроме двух омерзительных желтых глаз, на голове – кожаная шляпа, она всегда была чуть наклонена вперед и создавала тем самым пугающую таинственность. Его внешний вид вселял ужас сильнее любого демона, большинство которых выглядели как чудовища, а все потому, что Асмодей похож на человека, и ты где-то глубоко в сознании ощущаешь, что он видит тебя насквозь. Будто бы его голос, желтый свет от его глаз – это все то ужасное, что рвется из любого человека наружу, только человек это чудовище сдерживает, а тут ему дана полная свобода. И ты не знаешь, чего ожидать, ведь нет существа страшнее, чем человек, который выпустил своего демона. Конечно, ты понимаешь и то, что Асмодей – это точно не человек, что, скорее всего, его внешний вид – это оболочка, скрывающая гораздо более омерзительное чудовище, но что забавно, это еще сильнее роднит его с людьми…

– Сегодня не будет ничего особенного, лишь академическая, праведная боль, – медленно произнес Асмодей, и в темном помещении появились два деревянных столба. – Проходи, Говард.

Убежать нельзя, если попытаешься, тебя ждут мучения от всех семи демонов. Ощутить на себе все уровни боли и страдания за один день – это Ад в Аду. Да и куда бежать?

Я прошел к столбам, которые находились в центре зала и словно подсвечивались во тьме, и сразу ощутил холодные цепи на руках. Они обвили меня и растянули к столбам. Темная комната вспыхнула теплым свечением из-за загоревшихся факелов вокруг. На стенах я увидел множество орудий пыток, большую часть из них я уже ощутил на себе раньше.

– Это мы с тобой вроде бы еще не пробовали. – Потирая кусок кожи с крюками, Асмодей снял его со стены. – Не назову это орудие утонченным, но в нем что-то есть. Пытки на Земле чаще всего скучные, ведь человеческое тело слабое, не успеваешь насладиться. Но там, стоит отдать должное, есть ценители боли. Но опять же из-за жалкого тела особо не разгонишься в фантазии. Вот, например, это орудие, оно убьет человека слишком быстро, хоть жертве, конечно, так не покажется. – Асмодей хмыкнул. – Хорошо, что мы не на Земле, да, Говард?

В руках у демона находилась палка с цепью. На конце цепи – прямоугольный кусок кожи, с одной стороны которого располагались сотни изогнутых металлических крюков, размером, может, с полспички. Он любил использовать орудия пыток с Земли, ведь человек настолько извращен в жестокости, что демонам в принципе можно было и не включать фантазию. Но так происходило не всегда, иногда Асмодей устраивал дни настоящего искусства боли, на которые приходило посмотреть множество жителей Ада. Такого на Земле быть не могло. Ему стоит отдать должное, Асмодей – творец и ценитель боли. Но сегодня день земного «наслаждения».