1984. Скотный двор

Жанр: Социальная фантастика / Литература 20 века

Автор

Страниц

Год

2021

Роман «1984»: Мощное предупреждение о тоталитаризме и несвободе

Роман «1984» – это произведение, которое внесло непередаваемый вклад в историю антиутопической литературы XX века. Он встает на одну ногу с такими шедеврами, как «Мы» Замятина, «О дивный новый мир» Хаксли и «451° по Фаренгейту» Брэдбери. Однако, роман Оруэлла имеет свою неповторимую атмосферу, свою насыщенную собственным смыслом идиосинкразию.

Внутри страниц этой потрясающей книги притаилась сила предостережения об опасности тоталитаризма. Оруэлл в удивительно точных и детальных чертах рисует образ страны Океании, где господствует Большой Брат – образец диктаторской власти.

Основные вопросы, поднимаемые в «1984», никогда не перестают быть актуальными. Каковы будут последствия, если идеи фашизма и диктатуры проникнут в правительственные сферы? Каковы будут последствия для общественного строя, если людям будет потребовано безоговорочное подчинение? К каким катастрофическим последствиям приведет такой режим?

«Скотный двор» – история, пронизанная острым сарказмом, политической сатирой и проникновенным глубинным смыслом. На ферме происходит настоящая символическая драма. Животные, воплощающие негативные человеческие черты, оказываются запертыми в тоталитарной реальности. Как сможет существовать такое общество, если его обитатели сами отправлены на бойню?

Вместе с Оруэллом мы задаемся вопросами, которые требуют ответов. Читая эти книги, мы не только узнаем о прошлом или настоящем, но и задумываемся о будущем. Именно в таких произведениях зреет понимание того, что свобода и справедливость – неотъемлемые части нашего общества, которые необходимо защищать и ценить.

Читать бесплатно онлайн 1984. Скотный двор - Джордж Оруэлл

George Orwell

1984 ANIMAL FARM

Перевод с английского

Почему я пишу

С очень раннего возраста, лет с пяти-шести, я знал, что стану писателем, когда вырасту. В промежутке между семнадцатью и двадцатью четырьмя я пытался оставить эту идею, отдавая себе, однако, отчет в том, что тем самым я бросаю вызов своей природе и что раньше или позже мне придется угомониться и писать книги.

Я был вторым ребенком из трех, с разрывом в пять годков с обеих сторон, и до восьми лет отца почти не видел. По этой и другим причинам я чувствовал себя одиноким, и у меня быстро развились дурные манеры, сделавшие меня непопулярным в школе. Как всякий маленький отшельник, я выдумывал истории, вел разговоры с воображаемыми персонажами, и, кажется, с самого начала мои литературные амбиции перепутались с ощущением обособленности и недооцененности. Я легко владел словом, умел смотреть в лицо неприятным фактам и чувствовал, что создаю свой личный мир, где смогу взять реванш за неудачи в обычной жизни. Тем не менее объем серьезных – по намерениям – вещей, написанных мной в период детства и отрочества, не насчитывал и полдюжины страниц. Мое первое стихотворение мама записала с моих слов, когда мне было четыре или пять лет. Деталей не помню, кроме того что оно было посвящено тигру с «зубами как стулья» – неплохо сказано, если бы еще это не было плагиатом блейковского «Тигр, о тигр». В одиннадцать, когда разразилась война 1914 года, я написал патриотическое стихотворение, которое напечатала местная газета, как и другое, двумя годами позже, на смерть Китченера [1]. Став постарше, я периодически писал плохие и, как правило, незаконченные «стихи о природе» в георгианском стиле. Еще я пару раз попробовал себя в жанре короткого рассказа – чудовищный провал. Вот, собственно, итог моей серьезной писанины в те годы.

Но в каком-то смысле я тогда втянулся в литературную деятельность. Были вещи на заказ, я их делал быстро, легко и без особого удовольствия. Помимо школьных заданий, я писал vers d’occasion [2], полушутливые стихотворения, которые, как мне сейчас кажется, выдавал с поразительной скоростью, – в четырнадцать лет я сочинил за неделю целую пьесу в стихах в подражание Аристофану, – и помогал издавать школьные журналы, как печатные, так и рукописные. Эти журналы являли собой самые жалкие карикатуры, какие только можно себе представить, и я с ними расправлялся с куда большей легкостью, чем нынче с дешевой журналистикой. Но параллельно со всем этим, на протяжении пятнадцати с лишним лет, я занимался литературным упражнением совсем иного рода, создавая непрерывную «историю» о себе, что-то вроде дневника, существующего лишь в моей голове. Я полагаю, нечто подобное происходит со всеми детьми и подростками. Будучи ребенком, я воображал себя, к примеру, Робин Гудом, героем захватывающих приключений, однако довольно скоро мои «истории» резко утратили нарциссизм и становились все больше описанием того, что я делаю и вижу. В голове моей складывалась картина: «Он толкнул дверь и вошел в комнату. Желтый луч света, пробивающийся сквозь муслиновые занавески, прилег на стол, где рядом с чернильницей лежал полуоткрытый спичечный коробок. Держа правую руку в кармане, он подошел к окну. На улице кот со спиной, похожей на черепаховый панцирь, гонялся за мертвым листом» и т. д., и т. п. Эта привычка сохранялась лет до двадцати пяти, пока я всерьез не занялся литературой. Притом что я должен был искать и искал точные слова, похоже, я обращался к описаниям, сам того не желая, под воздействием какого-то внешнего толчка. Подозреваю, что мои «истории» отражали стили писателей, которыми я увлекался в разные годы, но, насколько я помню, их всегда отличала дотошная описательность.

Продолжить чтение

Вам может понравиться: