Да будет тень. Чародеи. Курс первый - Папа Добрый

Да будет тень. Чародеи. Курс первый

Страниц

310

Год

2025

В введении к рассказу автор выражает благодарность своему другу Андрею Лукьянчикову за значительный вклад в создание сюжета и магических механик. Рассказ затрагивает темы нетрадиционных отношений, которые рассматриваются с критической точки зрения, без восхваления.

Главный герой находится на уединенной скамейке в портовом городе, на границе между каменной набережной и деревянным пирсом. Он погружён в размышления под звёздным небом и яркой луной, что создаёт атмосферу таинственности и безысходности. Пейзаж описан как угнетающий — черная пустота, отсутствие звёзд и угнетающее окружение города из серо-зелёного камня с узкими улочками. Это место кажется далёким и изолированным от привычного мира, полным боли и загадок, что наводит на мысли о поиске своего пути в жизни.

Читать бесплатно онлайн Да будет тень. Чародеи. Курс первый - Папа Добрый

От автора

Выражаю огромную благодарность своему товарищу Андрею Лукьянчикову, принявшему активное участие в создание этого рассказа. Добрая часть сюжетных приключений рождена благодаря его фантазии, а магические механики, полностью его проработка. Лично для меня, как для человека ничего не смыслящего в магии, вклад Андрея просто неоценим.

Примечание.

В рассказе прямо или косвенно встречаются упоминания о нетрадиционных отношениях главных героев. Замечу, что это вынужденная сюжетная необходимость. Авторы глубоко осуждают подобные проявления в реалиях современного общества, ни в коей степени не восхваляют, и не пропагандируют их.

Глава 1. Явление

Я сидел на крохотной скамейке, собранной из старых ящиков, на самом отшибе порта, ровно в том месте, где каменная набережная переходит в конструкцию деревянного пирса, врезающегося в море. Место это я заприметил ещё со школьного холма, и, особо не плутая, сумел сюда добраться, чтобы потом, просто тупить в чёрное небо, и не верить в события прошедшего дня.

Небо уже давно было угольно чёрным, но до сих пор не имело не единой звезды. Чёрная, недосягаемая пустота, растворяющая время и пространство, и только яркая, неестественно крупная луна, карабкающаяся на небосвод, разливала свой серебристый свет по морской ряби, оттеняя чёрную кляксу соседнего острова, на самой кромке горизонта. Более чёрную на непроглядно чёрном.

Лунный свет скользнул по причалам, заиграл тенями мачт, рей, собранных парусов, бросив их кривые конвульсивные силуэты на камни набережной. Где-то, со стороны города доносились пьяные редкие голоса, на которые охотно отзывались морские чайки.

Город ли?

По местным понятиям, всё это нагромождение небольших коробочек из серо-зелёного замшелого камня, с узкими оконцами-бойницами, покрытых охристой черепицей, налепленных друг к другу каскадами на уступах каменистого острова, словно опята на сыром пне, ни что иное, как настоящий город. Здесь нет широких проспектов. Улочки узкие и извилистые, и если раскорячиться поперёк, то легко можно коснуться руками домов на противоположных их сторонах. Одно-двух этажные здания, под одинаковыми черепичными крышами, с торчащими сквозь них дымовыми трубами. Лишь парочка другая строений, чуть выбивалась из общего ансамбля. Были они немногим покрупнее, да повыше, с небольшой прилегающей территорией за высоким каменным забором. Особняки местной знати, не то графья, не то бароны. Даже местный правитель, живёт в чём-то подобном, но на противоположной стороне города.

За́мок, пока что, я видел только один. Тот самый, что стоит у подножья небольшой скалистой горы, в полукилометре от города. В нём находится школа, в которую меня торжественно определили.

Не по моей воле, но сделали всё так, что не оставили мне ни права выбора, ни права на отказ.

А началось всё ровно в тот момент, когда я повёлся на обманное движение, и получил пяткой чётко в переносицу.

Стало вдруг светло, вспыхнули мириады звёздных искр, перед глазами пронёсся миллион рассветов, но, вопреки моим ожиданиям, потёмки не случились. Яркий свет не просто остался, он побелел, словно молоко. И в какую бы сторону я не смотрел, меня слепили невидимые молочные софиты. У пространства не было стен, потолка, даже пола под ногами не было, но я стоял, не видя никакой опоры под ними.