Тирмен

Автор

Страниц

285

Год

2006

В то самое время, когда XX век подходил к своему завершению, таинственная встреча произошла в парковом тире. Молодой школьник, преследуемый неуловимой шпаной, укрылся здесь, не подозревая, что в скором времени его ждет судьбоносная встреча. Старый мужчина, работающий тирщиком, ждал появления «хомячков» - местных авторитетов сомнительной репутации. Но кто мог подумать, что эти двое – специалисты в расстрельных услугах, непревзойденные стрелки, таинственные и загадочные? Великие почитатели Великой Дамы, имеющие доступ к тайнам, которые эльфы и драконы хранят в своих логовах.

Они – члены тайной организации, но об этом лучше не говорить вслух, иначе настоящая сила этого места колеблется, и люстра в кафе может непредсказуемо упасть прямо на ваш столик. Это их великий секрет, связанный с древней и загадочной Дамой.

Роман, воплощающий эти события, покрывает период с 1922 по 2008 год. Кроме оживленного современного города, где живут наши главные герои, удивительные события развиваются на просторах таких мест, как Петроград, Памир, Рудные горы в Чехии, Иосафатова долина в Израиле. Они погружаются в свои приключения от убийственной виртуальности подземного бункера на уровне «минус два» до мистического леса Великой Дамы на уровне «плюс один». За пределами реальности и времени, эти герои исследуют магию и загадки, которые скрываются за повседневным миром, заставляя нас задуматься о границах нашего собственного воображения.

Читать бесплатно онлайн Тирмен - Генри Лайон Олди, Андрей Валентинов

И вот что начертано: мене, мене, текел, упарсин.
Вот и значение слов: мене – исчислил Бог царство твое и положил конец ему. Текел – ты взвешен на весах и найден очень легким; перес – разделено царство твое…
Книга пророка Даниила

В тире, с яркой подсветкой,
С облаками, как дым,
Мы с винтовочкой меткой
Два часа простоим.
Вот я выстрелю в гуся,
Что из тучки возник,
Посмотри, моя дуся,
Он головкой поник.
Вот я лань обнаружу,
Вот я в башню пальну,
Все расстрою, разрушу
И отправлю ко дну.
Что там, шляпа с полями?
Или пень? – Не видать.
Тирщик в белой панаме
Все настроит опять.
Его птички бессмертны,
Пароходы прочны
И бессменны концерты,
Вроде вечной весны.
Ты любуешься парком?
Я же здесь постою
В размалеванном, ярком,
Самодельном раю.
Александр Кушнер

Пролог

Иногда легче спуститься в ров с голодными львами, чем зайти во двор больницы.

Он, как обычно, без помех чуял сектор: давящий, тесный, метров пятьдесят в обе стороны – от левого крыла здания, где располагалось отделение нейрореанимации, до правого, административного. Кроме этого, стрельбище захватывало еще двор с разноцветными скамейками, урнами и неопрятными, буйно цветущими кустами. На крайней скамейке он и устроился.

Тополиный пух сбивался у ступенек в лохматые сугробы.

Впрочем, чувство сектора сегодня не имело значения. Он точно знал: кто и где. Последний фактор – когда – он выбрал сам. После первой неудачной попытки это было несложно. «Сделаешь – гуляй, – сказал Петр Леонидович, трудно двигая непослушным ртом. – Месяц отпуска получишь. А может, и все полтора».

Во многом знании – многие печали. Очень верно подмечено. Знать место, знать время, знать имя…

Пиво, газету или книжку он брать не стал. Обойдемся без прикрытий. Все равно никто не обратит внимания. Врачи, больные, шоферы «скорой», посетители с апельсинами и домашним бульоном… Никому нет дела до хорошо одетого молодого человека, который сидит на скамейке, зажмурив левый глаз. Тут у многих если не глаз зажмурен, так щека обвисла. А если и обратят… Какая разница? Месяц отпуска, значит. Приводить в порядок нервы, снимать стресс коньяком; окунуться в заботы о жене, которой до срока осталось меньше месяца. Потом у них родится ребенок, сын или дочь, начнутся бессонные ночи, жгучие угли покроются горячим пеплом, пепел станет остывшей золой, дунет ветер, все пройдет, забудется, канет в небытие…

Между «сейчас» и «потом» – ров с голодными львами.

Правда, тезка?

Тезка, который пророк, не ответил.

Он представил, как расфокусированный оптический прицел вслепую шарит по местности. Стрелок возится с капризной оптикой, изображение мало-помалу обретает резкость – и вот наконец крест накрывает нужную точку.

Цель.

«…И широта, и долгота сойдутся в точке одной», – вспомнились слова из песни Бориса Смоляка. На его концерте, в крошечном зале академии дизайна, они с женой (тогда еще, кстати, не женой) впервые побывали четыре года назад. Купили диск – «самопал», без фабричной полиграфии, с черно-белым вкладышем, отпечатанным на принтере. Концерт «торкнул» всерьез, диск они заслушали едва ли не до дыр – пришлось копию делать. Но эта песня, «Амундсен», – особенная. Было в ней что-то ледяное, что всегда пробирало до костей.

«И тут он понял, что это Смерть, и понял, что он в раю…»

Больничный двор закончился, и начался лес.

Продолжить чтение

Вам может понравиться: