Эльфы и их хобби (сборник)

Автор

Страниц

335

Год

2013

Встречайте уникальную книгу российской фантастики, наполненную захватывающими историями о загадочных существах. В ней собраны двадцать шесть рассказов, созданных ведущими мастерами жанра.

Эльфы, альвы, сиды, фэйри – эти невероятные создания не похожи на никого другого. Они бессмертны, но отличаются от вампиров и зомби тем, что не питаются кровью. Их изящность и изысканный облик невозможно сравнить с чем-либо другим, но они даже в своей красоте не предпочитают спать в лакированных гробах.

У эльфов есть свои предпочтения и пристрастия. Они обожают музыку, но вряд ли смогут насладиться оперным вокалом или погрузиться в морозную тишину кладбища. Кстати, эльфы редко имеют запах земли, напоминающий свежеокопанную могилу. И если они решат отправиться на отдых за границу, они предпочтут путешествие морем через Серые Гавани на Запад.

В этой неповторимой книге вас ожидают истории, которые заставят вас смеяться до слез и от страха. Лучшие мастера рассказа, такие как Генри Лайон Олди, Святослав Логинов, Олег Дивов, Мария Галина, Владимир Васильев, подарят вам незабываемые эмоции.

На страницах этой книги вы встретите и молодых, но уже заметных звезд - Наталью Щербу, Ольгу Онойко, Тима Скоренко, Юлию Зониса, Александра Шакилова. Они покорят ваше воображение своими увлекательными историями.

Но что думают о всех этих эльфах честные хоббиты? И думают ли они вообще? Может быть, самое время насладиться мгновением, раскурить трубочку и послушать их мудрые размышления.

Эта книга стала настоящей жемчужиной в мире фантастики. Погрузитесь в ее страницы и откройте для себя удивительный мир эльфов и их захватывающие истории.

Читать бесплатно онлайн Эльфы и их хобби (сборник) - Андрей Уланов, Генри Лайон Олди

I. Маяк на краю света

Андрей Балабуха. Маяк на краю света

Quo, quo, scelesti, ruitis?..
Quintus Horatius Flaccus, Epod VII

Работать по утрам не любит никто – а уж хоббиты меньше всех. Утречком порядочному хоббиту надо: во-первых, выспаться, а для этого встать надлежит поближе к полудню; во-вторых, позавтракать, а на это серьезное занятие отводить меньше двух часов грешно; в-третьих, вдумчиво перекурить, что означает минимум три трубки. За этим последним занятием, правда, можно заодно обдумать дела, которыми предстоит посвятить день. Так то порядочным! А здесь собрались те, кому на приличную нору где-нибудь в Засельи, скажем, да чтобы с каким-никаким участком, еще вкалывать и вкалывать. А вкалывать приходится и по ночам, и по утрам. Какая уж тут порядочность – один распорядок!

Последний подъем – он самый трудный. Потому как раз что он последний – кураж весь вытек, ноги налились, и только знай себе считаешь шаги, а их аккурат девятьсот восемьдесят: за столько-то лет назубок выучил. Ведешь в поводу пони, смотришь под ноги и высчитываешь, сколько еще впереди. Ну, все, последняя дюжина. Уф!

Взойдя наконец на складскую площадку, Барнабас Стукк разгрузил пони, – бедная скотинка тоже изнемогла, – взвалил кули с углем на самую вершину кучи, в третий ряд, и вышел отдышаться на смотровую галерею. Вид с нее, впрочем, открывался безрадостный – куда ни кинь взгляд, одна вода, вода, вода, волны, волны, волны… Оно, конечно, если через парапет перегнуться и посмотреть прямо вниз, берег увидеть можно. Только смотреть в эту пропасть не хочется: мало того, что стоит тучерез на высоченной скале, так и сам он возносится без малого еще на полсотни туазов. Барнабас обвел взглядом горизонт. Даже единого паруса не видно. Так ведь днем они и появляются редко, все больше по вечерам да по ночам… Хоббит смачно плюнул в море, повернулся и по пологому пандусу, спиралью вьющемуся вдоль стен башни, повел своего пони вниз, к выходу из маяка, к земле и сочной травке.

Там уже поджидали остальные. Пони, враз забыв про усталость, резво потрусил на луг, к своим приятелям, а Барнабас тяжело зашагал к уже накрытому то ли для позднего завтрака, то ли для раннего обеда – называй как хочешь – столу, откуда призывно махал верный помощник Перигрин Пикль.

– Шире шаг, Барни, шире шаг! Стынет!

Любит Перри паниковать да поторапливать! Ничего не остыло, так что подзаправились по-хоббичьи основательно, но с разумением, чтобы не затяжелеть – работы впереди еще вдосталь: и стекла помыть – за ночь успевают порядком закоптиться; и первую порцию угля на решетку горелки выложить; и… и… Хозяйство-то непростое и немалое – всем четверым по уши дел хватит. Так и не привыкать же – не первый год, чай, службу несут…

И, конечно, управились вовремя.

Теперь и расслабиться можно.

– Ну что, старшой, забьем козла? – потирая в предвкушении руки, предложил Перри.

Не подумайте ничего плохого: хоббиты – народ гуманный, хотя до самой идеи гуманизма пока еще в своем развитии не дошли. И к животным относятся по-доброму, пусть даже до принятия закона об их охране или составления Красных книг не додумались. А уж чтобы какие-нибудь там жертвоприношения – так и вовсе ни-ни! При одной мысли о подобном дрожь пробирает. Конечно, от жареной козлятинки на ужин не откажутся. Но, во-первых, для доброго жаркого только молоденький козленок годится, причем лучше – козочка, и уж всяко никак не козел. Во-вторых – не самим же забивать? Это занятие другим передоверять принято – корчмарям, скажем, предпочтительно из верзил. Так что господин Пикль имел в виду всего лишь давным-давно занесенную из дальних краев игру, первоначально называвшуюся «орочьими костями». Откуда пошло такое название, не знает никто. То ли впрямь в былые времена выдумали ее орки, то ли сама игра по общему мнению подходила исключительно для могучего орочьего интеллекта – трудно сказать. Козел же здесь появился по недоразумению, ибо стол для «орочьих костей» традиционно раскладывали на козлах. Но давно известно: ничто так легко и надолго не приживается, как случайное и неправильное словоупотребление.

Продолжить чтение

Вам может понравиться: