Все жанры Все авторы
Княжна Зизи - Владимир Одоевский

Княжна Зизи

Страниц

40

Год

2011

Когда княжна услышала это шокирующее уведомление, она не могла сдержать своего изумления и приятно удивления. Она была готова сделать все возможное, включая даже жертву своей любимой дочери, тем самым продемонстрировав свою высокую преданность. Однако, судьбоносное происшествие, случившееся как по воле случая, помогло ей избежать этого страшного решения. Это пример непредсказуемого стечения обстоятельств, которые, по воле судьбы, могут просто и эффективно решить даже самые сложные задачи.

На самом деле, жизнь полна взлетов и падений, неожиданных поворотов и уникальных событий. Каждый день может принести что-то новое и удивительное. Княжна на собственном опыте узнала, что не всегда нужно принимать крайние меры и радикальные решения. В sometimes, контексте, искренность и воля природы могут принести решение, которое казалось бы, почти невозможно найти. Она поняла, что нужно доверять судьбе и быть готовым к тому, что она может сделать удивительные вещи и помочь нам в самые трудные моменты жизни.

Как насчет тебя? Ты когда-нибудь оказывался в ситуации, где все казалось безнадежным и безвыходным, но ты все равно нашел решение? Поделись своей историей в комментариях, и давайте вместе изучать удивительность этого мира, в котором мы живем.

Читать бесплатно онлайн Княжна Зизи - Владимир Одоевский

Посв. Е. А. Сухозанет

Иногда в домашнем кругу нужно больше героизма, нежели на самом блистательном поприще жизни. Домашний круг – для женщины поле чести и святых подвигов. Зачем немногие это понимают?..

Слова женщины.

– Откуда ты?

– С биржи.

– Ну, что?

– Каждый день выше!

– Тем лучше.

– Как тем лучше? Я от этого теряю двадцать тысяч пятьсот рублей.

– Теряешь?

– О, да что с тобой толковать? ты не поймешь меня…

– Однако ж…

– Видишь ли ты: у меня теперь свободных денег сто двадцать тысяч пятьсот рублей: на сто тысяч я покупаю землю в моей тульской деревне, на двадцать тысяч пятьсот я хотел купить акций новой страховой компании, но они теперь поднялись в такую цену, которой не стоят, и мои двадцать тысяч пятьсот рублей я должен держать у себя почти без всякой пользы.

– Это ты называешь потерять двадцать тысяч?..

– О, я уже сказал, что ты ничего не понимаешь!

С сими словами мой приятель, принадлежавший к новой породе фешенеблей-индустриялистов, бросился в кресла, погрузился в задумчивость и с досадою крутил усы свои.

– У тебя сегодня сплин? – спросил я его.

– Да, сплин, и ужасный… Чему ж ты смеешься?

– Я не смеюсь, а наблюдаю, каким образом байронизм соединяется с биржею. Если и на наше поколение повеял этот мрачно-промышленный дух, что же будет с новым?..

– Новое будет умнее нас: оно не потеряет столько времени и особенно столько денег на мечты, на звонкие слова и на филантропические бредни; оно будет заниматься солидным, положительным…

– Скажи мне, ведь ты, кажется, в старину писал элегии?..

– Как же! И про них толковали в журналах, что они обличают во мне решительное направление к элегическому роду…

– В самом деле, ты и теперь смотришь элегическим поэтом… И ты, разумеется, бывал и влюблен?..

– Я и теперь от этого не отказываюсь.

– Я это знаю, и это доказывает твоя коллекция писем в нескольких томах. Только берегись, я когда-нибудь ее украду, хоть для того только, чтобы посмотреть, чем ты мог нравиться женщинам и как уживаются все эти разноязычные соперницы, сдавленные одним и тем же переплетом? Нет, без шуток – давно мне хотелось спросить тебя: бывал ли ты влюблен в самом деле, влюблен хоть один раз в жизни, но так, как понимают те люди, которые занимаются сочинением романов, сказок и прочего тому подобного?

Мой промышленник встал.

– Некогда мне теперь об этом толковать, – сказал он, – прощай; мне надобно наведаться у одного человека, который обещал мне достать акций подешевле.

– Погоди! Кого ты теперь застанешь? Уж пять часов; обедай у меня – и отведаем вместе новое вино, которое мне предлагают купить. Ты между тем мне расскажешь…

– А! понимаю, зачем тебе хочется остановить меня: у тебя требуют повести – et le baron s'embarrasse[1]; в портфеле и голове пусто; ты думаешь, не наткнешься ли на какую-нибудь мысль в моем болтанье.

– Может быть; тебе что за дело? Это моя биржевая спекуляция.

– Хорошо, я тебя потешу, буду сентиментальничать; но только вели давать обедать скорее. Повторяю тебе, мне некогда.

После нескольких рюмок вина мой приятель в самом деле сделался гораздо нежнее. Вино – великое дело; это единственная поэтическая сторона нашего века. Если оно вредно в физическом отношении, как утверждают гомеопаты, то необходимо в нравственном. Оно сдергивает с человека хоть на несколько минут его промышленную, расчетливую оболочку, естественное состояние выводит наружу и часто помогает нам открывать под холодным, насмешливым человеком – другого, у которого есть и душа и сердце или нечто похожее на то и другое. Отнимите у нас вино – мы будем хуже китайцев и американцев.

Вам может понравиться: