Фернандо Магеллан. Том 2 - Игорь Ноздрин

Фернандо Магеллан. Том 2

Страниц

275

Год

2025

Второй том трилогии «Фернандо Магеллан» погружает читателя в хаос и драму, ставшие постоянными спутниками эскадры капитан-адмирала. Первым звоночком к беде стало крушение одного из пяти кораблей, отправленных на разведку — этот инцидент предвосхитил череду трагических событий. После того, как флотилия, наконец-то пережив зиму, обнаружила долгожданный пролив, их планы вновь нарушила непокорность. Сторонники мятежного капитана Картахены организовали бунт – они захватили судно «Сан-Антонио», содержащее важные запасы пищи, и направились с ним в Испанию через Атлантический океан.

Несмотря на все сложности, Магеллан принял решение продолжить рискованное путешествие. Он не мог предположить, что путь к загадочным островам через воды Тихого океана займет почти четыре долгих месяца. К моменту, когда флотилия, наконец, достигла Филиппин, страшные потери от голода, цинги и болезней уже унесли жизни 25 его моряков. Однако самым трагичным финалом стало столкновение с местными жителями — в упорной борьбе, желая защитить свою экспедицию, Магеллан пал, а вместе с ним погибли еще 30 его бесстрашных офицеров и матросов.

Этот том не только передает атмосферу открытий и приключений, но и задает вопросы о цене, которую приходится платить за новые горизонты и смелость исследовать неизведанные земли. Читатель сможет не только узнать о судьбе героев экспедиции, но и пуститься в размышления о взаимодействии различных культур и о том, как амбиции одного человека могут привести к трагическим последствиям для многих.

Читать бесплатно онлайн Фернандо Магеллан. Том 2 - Игорь Ноздрин


Ключ к приключениям



Текст подготовлен по изданию 2005 г. издательства «Скала»



© И. В. Ноздрин, текст, наследники, 2024

© Издательство «РуДа», 2025

© Л. Д. Магонова, художественное оформление, 2024

Часть II

Глава I

Зимние хлопоты

В маленькой мастерской, устроенной в сотни шагов от воды на каменистом берегу, стучали молотки, всхлипывала пила, звонко пело железо. В тесном дымном срубе, с дырами-окнами, крытыми мутными волнистыми стеклами, с раннего утра возились люди. Чумазые юнги раздували мехи горна, гремели задвижками вытяжной трубы. Желтые искры вырывались из печи, сыпались в стороны, летели на грязный пол, затухали на сквозняке. Распахнутая настежь и подпертая валуном, обитая парусиной дверь выпускала наружу скапливающиеся под потолком клубы дыма. От чада и копоти слезились глаза, чесалось в носу текли сопли. Промерзшие моряки тянулись к теплу, искали случая помочь кузнецам поднести из-под навеса дрова, придержать доски плотникам, работавшим за грубо сколоченными верстаками в дальнем углу от наковальни.

Потный, румяный нормандец с «Сант-Яго» Ричард Фодис неторопливо строгал длинную узкую доску. Отросшие до плеч русые волосы, схваченные засаленной тесемкой вокруг головы, колыхались, вторили движениям большого здорового тела. Зажав веснушчатыми лапами рубанок, утонувший в огромных ладонях, медлительный и неразговорчивый Фодис с удовольствием делал привычную работу, добродушно поглядывал на больного священника.

В драной рясе, с непокрытой головой и голыми ногами, жалко поджав тощие коленки, Антоний сидел на куче ароматных стружек, пахнувших свежестью расколотого дерева. Раскрыв единственную сохранившуюся у него ценность – Библию, францисканец водил по цветным строчкам тонким пальцем со сломанным ногтем, шевелил синими бескровными губами, читал вслух срывающимся голоском, хрипел и кашлял в кулачок, чтобы слюни не падали на страницы:

«Я пролился, как вода; мои кости рассыпались;
Сердце сделалось подобным воску, растаяло посреди внутренности.
Сила иссохла, как черепок; язык прилип к гортани.
Ты свел меня к персти смертной…»
(Пс. 21, 15–16).

Вьющаяся стружка змейкой ускользала из-под рук плотника. Ему казалось, будто дереву больно и оно зашевелится под серебристым ножом, сморщится, всплакнет глазами-сучками. Он потянул носом, почувствовал запах парного молока, сосновой смолы. Усталые глаза Фодиса удивленно расширились, в них заплясали бесенята-огоньки пламени печи, гудевшей ровно и сыто. Шумно раздувая ноздри, он глубоко вздохнул, поискал кувшин с молоком, но спохватился,  – отер ладонью лоб, почесал белесые волосики на груди, поправил доску. Антоний шелестел пожелтевшими страницами:

«Твои стрелы вонзились в меня, Твоя рука тяготеет на мне.
От гнева Твоего нет целого места в плоти моей, нет мира
в костях от грехов,
Мои беззакония превысили голову, отяготели на мне, как тяжелое бремя.
Смердят, гноятся раны от безумия моего.
Я согбен, поник, весь день хожу, сетуя;
Чресла полны воспаления, нет здорового места в теле.
Я изнемог, чрезмерно сокрушен; кричу от терзания сердца.
Господи! Пред Тобою все мои желания, дыхание мое не скрыто от Тебя.
Сердце трепещет; оставила сила, нет у меня света очей…»
(Пс.37, 3 – 11).

– Это написано обо мне,  – решил монах.

– Какие у вас грехи?  – не удержался Фодис.