***
«Это было», – сказала Память.
«Этого не могло быть», – сказала Гордость.
И Память сдалась.
Фридрих Вильгельм Ницше
Мне всегда нравились осенние вечера. В отличии от всех времён года именно пора падающих листьев, моросящих дождей и горячих напитков навеивало на меня особое вдохновение. Осеняя атмосфера напоминала мне плавные переборы пальцами по струнам гитары в преддверии скорого припева. Тот короткий, едва уловимый миг, который вынуждает с замиранием сердца вслушиваться в каждую ноту перед громогласным завершением прекрасной песни. Но не только своим неспешным и красивым ритмом увлекала меня осень. Она была временем самых больших радостей во всей моей судьбе.
Сидя в своём компьютерном кресле, я любовался обведённым в кружок числом «16» на листке календаря с репродукциями картин с видами моря, где было написано красивым шрифтом – «октябрь». А рядом с ним красовалось число «23», окутанное красной линией в форме сердца. Эти даты были для меня крайне важны, ведь в первую из них родился я, а во вторую появилась на свет наша семья, которая существует уже целых два года. Чёрная пластиковая рамка указывала на цифру «7», что означало то, что до периода «счастливых недель», как мы с моей любимой называли недели второго месяца осени, оставалось всего ничего. И мне захотелось преподнести моей жене кое-что особенное. То, что показало бы ей насколько она и всё что с ней связано важно для меня.
Клацая кнопками на своём компьютере, я набирал слова в текстовом документе под названием «Обретение нас». В нашей небольшой квартире трудно было что-то утаить друг от друга, особенно такой сюрприз, но неожиданная командировка моей супруги позволила мне сосредоточится на написании истории зарождения и проявления моих чувств. На столе из светлой древесины стояла кружка с нашей любимой общей фотографией, где на фоне колеса обозрения, светящего вечером сиреневой подсветкой, мы откусываем куски от сладкой ваты в форме сердца. Именно в этот день, я понял, что она та, с кем я хочу провести свою жизнь. Сделав глоток ароматного кофе и протерев полусонные глаза, от бессонной ночи над рассказом, я поднялся и скрипнув слегка стулом подошёл к просторному окну.
Город готовился ко сну. Солнце около часа назад село в тёмные облака и укутавшись ими, словно скомкавшимся перьевым одеялом, оставило город в свете звёзд. С высоты седьмого этажа открывался прекрасный вид на холмы и частный сектор, откуда доносились весёлые крики с какой-то вечеринки, а также мелькнувший в небе фейерверк, напоминал мне о том, что в каждом дне есть что-то хорошее. И именно любование городом и придавало мне вдохновения, чтобы писать о моих чувствах к любимой. Ведь каждая улица, парк и ресторан был наполнен её образом. Тонкой нитью она связывала воедино все места небольшого города, который стал для нас так дорог за эти годы. Устало улыбнувшись я приоткрыл окно и впустил прохладный ветер в окутанную дремотой действительность моего жилья. Резкий холод слегка заколол кожу моего лица и ладоней, выглядывающих из-под тёплой серой кофты с рисунком в виде персонажа из нашей излюбленной франшизы фильмов. Простояв так пару минут и набравшись сил, я вознамерился приступить вновь к письму, но попытавшись закрыть окно, я ощутил, как оно заело. Приложив усилия ко мне пришло осознание, что верхняя часть, как это иногда случалось, вновь заела и фыркнув себе под нос, я пошёл на кухню за отвёрткой, чтобы исправить эту ситуацию.
