Все жанры Все авторы
Листая страшные страницы - Алекс Норк

Листая страшные страницы

Страниц

110

Год

—

Данная версия редакции книги представляет собой уникальную переделку исходного текста из 1999 года. За время прошедшее с тех пор многие из ранее изложенных идей устарели, поэтому были внесены изменения в первоначальный текст. Кроме того, эта версия содержит новые уточнения и дополнительный раздел, посвященный "Непознанной Вселенной", который ранее был опубликован только в научных журналах и статьях. Необходимо отметить, что книга не претендует на статус научного труда, она является одним из первых экспериментов в жанре альтернативных версий. В 2000-х годах появились множество подобных книг, включая "версии мировой истории", "x-версии", "тайны мира" и "секретные территории". Со временем данное произведение нашло свое особое место среди них и стало признанным в этом жанре.

Читать бесплатно онлайн Листая страшные страницы - Алекс Норк

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.


Глава I. Начала дьяволиады.

В середине 90-х годов в Москве появились многим известные книги Григория Климова: «Протоколы советских мудрецов», «Красная каббала» и что-то еще. Книги по своему содержанию очень своеобразные и на вкус некоторой части публики не очень серьезные. Тем не менее, не только популярность этих книг, но и предстоящая тема нашего разговора заставляет на них остановиться.

Суть утверждений Климова, если коротко, состоит в следующем.

При Иосифе Сталине существовало тайное управление в НКВД, изучавшее оккультизм, магию, а более всего – всякую чертовщину. Но не с точки зрения научной или исторической критики этих бессмысленных (в понятиях марксизма) попыток выйти за пределы реальности, а именно как к явлениям самой реальности.

Ошибки Климова.

По Климову, который часто ссылается (иногда точно, иногда не очень) на мнения западноевропейских специалистов, в том числе, деятелей римско-католической церкви, часть человечества попросту охвачена дьявольской силой в натуральном ее выражении. И если не при прямом понимании соответствующими людьми своей дьявольской принадлежности, то при, по крайней мере, ощущении к ней сопричастности.

Трудно утверждать, является ли Климов зоологическим антисемитом, то есть человеком, не любящим евреев на физиологическом уровне (как некоторые, например, не любят и никогда не заведут у себя дома кошку), однако главными носителями дьявольского сосредоточия у него оказались именно евреи. Аргументация помимо того, чего мы еще коснемся, состоит в процентном указании состоявших в ЧК людей этой национальности. Следовательно, заключает Климов, патологическая, в принципе не человеческая жестокость – их природная черта.

Вывод подобного рода можно с разных сторон оспорить, однако мы укажем лишь общее направление для возражений.

Процент действительно был велик. Но после разгона в начале 1918 г. Учредительного собрания, русская интеллигенция и многочисленная партия эсеров стали оппозицией новой власти, и среди грамотных людей (остро тогда для коммунистической аппаратной системы необходимых) оказалось большое число евреев. Людей, которые не имели до 17-го года ни прав на свободный выбор профессии (ограничение на поступление в университеты), ни прав свободного передвижения (черта оседлости). И гнали они, боясь возврата к прошлому, поэтому, революцию дальше. Здесь дело не в количестве евреев, участвовавших в самой революции, а в том, сколько их оказалось наверху из-за освободившихся вакансий.

Теперь по части самой жестокости.

Не «тихий» Дон.

Однажды я провел своеобразный анонимный опрос среди своих знакомых, в том числе, работников советского КГБ.

Не отвергая ни в коей мере художественных достоинств Шолоховского «Тихого Дона», я никогда не мог отделаться от ощущения глубоко чуждого описанного там мира, даже сравнительно с тем малопривлекательным, в котором я жил и живу. Звериность – вот что меня задевало.

И где-то в начале 80-х я предложил двадцати человекам бумажки, чтобы поставить крестик перед одним из следующих трех пунктов.

Вам может понравиться: