Сестромам. О тех, кто будет маяться

Автор

Страниц

145

Год

2019

Евгения Некрасова, известная писательница и сценаристка, родилась в Москве в 1985 году. Она окончила Московскую школу нового кино, получив качественное образование, которое вдохновило ее на создание уникального стиля и неповторимого художественного выражения.

Одним из самых значимых произведений Некрасовой стал цикл прозы под названием "Несчастливая Москва". Этот проект получил заслуженное признание в виде премии "Лицей" в 2017 году. Впоследствии ее роман с загадочным названием "Калечина-Малечина" был включен в шортлисты таких престижных литературных премий, как "НОС", "Национальный бестселлер" и "Большая книга" в 2018 и 2019 годах соответственно. Также ее произведения нашли свое место в долгих списке литературной премии "АБСпремии".

Особую известность получила ее книга рассказов под названием "Сестромам. О тех, кто будет маяться". В этой книге Евгения Некрасова оживила по страницам людей, животных и мифические существа. Рассказы переносят читателей в мир, где четыре магических кольца охраняют Москву, хотя не всегда спасают ее от самых невероятных приключений. Волшебные превращения также являются неотъемлемой частью повседневной жизни героев; старухи могут превращаться в обольстительных молодых женщин, но это дар не надолго. В этом мире реальность неразрывно переплетается со сказочными сюжетами, а тайные заговоры соседствуют с эксцентричными лондонскими диалектами, придавая особый колорит произведениям Некрасовой.

Таким образом, творчество Евгении Некрасовой не только захватывает воображение своей оригинальностью и разнообразием миров, но и позволяет читателям полностью погрузиться в уникальную атмосферу ее произведений. Благодаря своему необычному стилю и поистине волшебной натуре, она заслуженно считается одной из самых ярких и талантливых современных писательниц.

Читать бесплатно онлайн Сестромам. О тех, кто будет маяться - Евгения Некрасова

* * *

Татьяне Новосёловой

Павлов

На следующий день Павлов почувствовал укус вины, даже не укус, а так, жжение в области желудка. Ходил-бродил, жгло-пожёвывало. Ну и ладно. От чая или вина всё затихало. Думал, отпустит. Но неудобное чувство разрасталось внутри, как младенец, надувалось, оформлялось в настоящее, жизнеспособное. Стакан то и дело краснел до краёв, но обезболивал мало, чай и вовсе перестал помогать. На четвёртый день вина пульсировала, крутила внутренности Павлова, рвалась наружу. Она хотела, как и каждый созревший ребёнок, развиваться вне своего родителя, но быть рядом с ним, и заглядывать в глаза прохожим, рассказывать им правду на своём виноватом языке.

А что такого-то? Ну, пнул его пару раз, зачем – всем понятно. Во-первых, плохо учится, во-вторых, постоянно, щенок, перечит. Мать всё его защищает. А он, Павлов, между прочим, не кобель, что бы там эта дура ни брехала. Он уже года два не знакомился, с тех пор как одна украла у него всю зарплату. Полина нашла пустой конверт и такой вой тогда подняла, да и сам Павлов счастлив не был. Пёс с ними, с суками, – траты вперемешку с болезнями. На то он, в конце концов, и женился – чтобы своя была, домашняя – гарантированная.

Он, если на то пошло, не кобель, а пёс – сторожевой. На службе – на страже и дома – на страже. Сторожить надо не только покой, здоровье и имущество семьи, но и порядок в ней. Всё должно происходить по правилам. Согласно им он, Павлов, главный – и его команды должны исполняться. Сказал – жрать, значит, тут же должен нарисоваться ужин, а что холодильник пустой, так это не его забота. Сказал – спортом заниматься, значит, идёт сучонок в секцию.

Мучительно катал разные такие мысли Павлов в своей пегой голове сутки за сутками – оправдывался. Однажды ночью, не найдя другого выхода, вылезла вина из его живота длинным чёрным червём через подгнивший рот и свернулась тяжёлым клубком на груди. Утром, как только он проснулся на смену по стервозному будильнику, вина встрепенулась и хомутом легла на павловскую шею.

Он с трудом втиснулся в маленькую фанерную будку и принялся, как всегда, сторожить разноцветный отряд переоценённого железа. Район, где Павлов работал, был так себе, поэтому очень дорогие и совсем новые тачки дефицитствовали. Был джип майора полиции – короткой женщины с чужой грудью. Она материла мужа при детях и спала с кем-то служебным. Вторая значительная машина в вотчине Павлова принадлежала молодому хирургу. Тот равнодушно резал человеческую плоть, брал за это серьёзные подарки и нежно гладил тёплую кожу салона своего авто. Третий был восстановленный винтажный «жук». Павлов поначалу посмеивался над залатанным металлическим насекомым. Но потом, увидя, как важно влезает в него тучный и усатый человек в джинсах со специальными дырами, охранник машинку зауважал и принялся рьяно гонять кошек, отдыхающих на сложенных жёлтых крыльях.

Другие машины были скучные. Наши новые-беспонтовые или иностранцы – старые, заезженные, ввезённые полуконтрабандой, порезанные на органы, а потом кое-как склеенные. Все они были добыты полжизнью вкалывания, скандалов, истерик, разочарований – не купленной шубой жене, не подаренным на день рождения компьютером ребёнку, собственными растерянными за годы зубами. В будни их хмурые водители пробегали мимо Павлова, заводились и втискивались в агрессивное, воюще-рычащее стадо. Вечерами они, счастливые оттого, что выжили по пути домой, снова доверяли свои 400, 500, 800 тыс. рублей охраннику и ныряли в пивную бутылку. По выходным совершался программный выезд на дачу или за грибами. Павлов не видел в этой жизни ничего для себя нового, и поэтому зевал, затягивая мух в свою чёрную рифлёную пасть.

Продолжить чтение

Вам может понравиться: