Ничего не помню, но мне нравится

I

Оля вернулась из Италии не с загаром и воспоминаниями об Антонио, а с чёткой целью – наконец-то выяснить, зачем ей, внезапно, достался патент из бабушкиного завещания. Причём завещание оказалось не бумагой, а целым квестом на выживание: сначала восстанови какую-то таинственную сыворотку, способную обновлять органы, спасибо, бабуля, за лайтовый старт, потом выясни, кого ты этой сывороткой случайно спасла (спойлер – это был не кот), а теперь вот новое веселье: загадочная банка с зелёной жижей и сухая роза, прижатая к бумажке… золотым зубом.

На бумажке красовалась надпись: «СР-1. Патент выдан. Хранить в тайне.»

Подпись, штамп и тишина. Даже гугл растерянно моргал, как будто впервые об этом слышал.

В общем, жизнь у Оли снова пошла не по плану. Хотя какой там план? Если честно, её жизнь давно напоминает сериал с открытым финалом, где каждый сезон снимается без сценария. Только актриса одна и кофе давно остыл.

– Может, это рецепт забвения? Или способ забыть, как я чуть не вышла замуж за итальянца? Или это рецепт от бессмертия? Или от слабоумия?.. —бормотала Оля, включая чайник и доставая пельмени из морозилки. – Хотя нет… на такое и сыворотки будет мало.

И, тут, как в сказке материализовалась соседка. Оля сразу поняла, что это Марьиванна по её способу звонить в дверь. Нажав на кнопку звонка, она не отпускала палец до тех пор, пока хозяин квартиры сам нежно не убирал её руку с этим наглым пальцем.

Марина Ивановна жила через стенку. Эта бодрая пенсионерка с фиолетовой химией на голове могла разбудить спящего гиппопотама своим бодрым:

– Олечка, а вы уже разбежались с этим… как его… Антонио? Или всё ещё терпишь?

Она приходила за солью, за укропом, за советом по лечению цистита и иногда просто, чтобы посмотреть, «не повесилась ли Оля в тоске по Италии». В общем, кандидатуру для эксперимента долго выбирать не пришлось.

Оля приготовила раствор СР-1 в импровизированной лаборатории, то есть на кухне, между чайником и банкой с гречкой. По инструкции, дозу нужно было рассчитывать по массе тела, возрасту, и… степени занудности пациента. Последний параметр она округлила до максимума.

– Марина Ивановна, хотите чудо? – спросила Оля, приглашая соседку на чай.

– А что, в нашем возрасте ещё волшебство случается? – не растерялась та.

– Конечно! Сейчас забудете всё плохое. Даже сериал «След».

Через час после приёма сыворотки, накапанной в чай, соседка затихла. Прямо конкретно затихла. Сидела на кухне, смотрела в окно, думала о чём-то своём и через полчаса сказала:

– А что это я к тебе зашла, милочка?.. Я вроде только что проснулась.

Оля села рядом, пытаясь выглядеть спокойно.

– Вы… просто проходили мимо. Захотели чаю.

– Ах, да. Спасибо! Чай – это важно. Только, знаешь, Олечка… я вот не помню, у меня же вроде кот был? Или я с ним развелась?

Оля внутренне ахнула. Кота она не упоминала.

II

На следующий день Марина Ивановна снова позвонила в дверь, но на этот раз так тихо, будто внезапно вспомнила, что барабанная перепонка даётся человеку один раз в жизни.

– Олечка, я это… хотела извиниться. Кажется, вчера я что-то лишнего сказала. Но я уже не помню, что… – Она почесала висок. – Ты не против, если я посижу у тебя немного?

Оля пригласила её с лёгкой тревогой. На столе стояла та же банка с гречкой и тот же чайник, будто ничто не изменилось. Только Марина Ивановна почему-то взяла чашку левой рукой, а вообще она была правшой всю свою жизнь.