За витриной самозванцев

© Михайлова Е., 2026

© Оформление. ООО «Издательство „Эксмо“», 2026

Все персонажи и события романа вымышленные. Любые совпадения с реальными людьми и фактами случайны.

Что бы ни случилось, человек должен продолжать жить. Если нет других поводов, то хотя бы из любопытства.

Зиновий Гердт, гениальный артист

Год назад весна была такой же, как сейчас. Нестабильной, непредсказуемой и страстной. Природа, как искусный иллюзионист, натягивала нервы до звона рвущихся струн, туманила ясность перспективы и навязывала несбыточные ожидания. А ночную тишину прорывали внезапные страхи, коварно застающие людей врасплох, как сумасшедший маньяк, возникший посреди мира и покоя.

Тогда это и случилось – между обильным майским снегом, как будто бутафорским, но реально холодным, и ослепительно-ярким летним небом, которое раскалялось за минуты и будило все зеленое вокруг.

Светлана Николаева, ученица десятого класса одной из элитных частных школ в Москве, пропала субботним вечером. Она не вернулась домой, не дала о себе знать родным в последующие месяцы, которые сейчас уже выстроились в целый год. Ее вроде бы продолжала искать полиция, близкие еще обращались во все инстанции, просили, требовали, жаловались на всеобщее бездействие… Но – время. Следствие явно приблизилось к выводу о бесплодности дальнейших попыток найти хоть какие-то улики. А волны каждого дня приносили беспощадные вести о новых жертвах, у них именно в первое время больше шансов быть спасенными, чем у шестнадцатилетней Светы, которая словно растаяла в центре Москвы.

Школьники все реже вспоминали Свету Николаеву, близкие, похоже, отчаялись дождаться каких-то результатов в деле, которое пока официально не было закрыто, но явно приобретало статус «висяка».

И только один человек – преподаватель литературы Алиса Мельникова – ежедневно обзванивала номера по составленному с вечера списку тех должностных лиц, которые могут отвечать за подобные дела. Она привыкла до поздней ночи находить и читать публикации разных лет о сложных и в результате успешных расследованиях, находить в них данные следователей, у которых что-то получилось. С утра начинала придумывать способы как-то выйти на таких людей. Была готова к тому, что очередная попытка окажется такой же бесплодной, как предыдущая: у всех свои обязанности, четкие границы, распоряжения начальства. Кто полезет в чужое дело в ущерб своим? Но Алиса никогда не исключала счастливую возможность: а вдруг?

Николаева не была любимой ученицей Алисы, литература девочку не сильно интересовала. Семью Светы Алиса знала поверхностно, и, если честно, эти люди не были ей симпатичны. Что-то вроде холодка, который возникает на уровне подсознания при встрече с людьми, которые тебе «не показаны», если вообще для тебя не токсичны. Но все это не имеет никакого отношения к реакции Алисы на то, что случилось. На столь трагическую, вопиющую несправедливость. Девочка исчезает, она столько времени может где-то страдать, мучиться, пытаясь выжить. Такое возможно, раз не обнаружили тело. А огромный мир сильных, обученных и даже вооруженных людей спокойно мирится с таким страшным предположением, забывает и продолжает жить, как будто и не было на свете Светы Николаевой. Так выглядит яростное обвинение Алисы обществу, человечеству и себе. Нет, она не остановится. Она, конечно, бессильная, даже беспомощная, но ей хватит терпения и воли привлечь соратников. Они должны найти Свету – живой или мертвой. Только не подумайте, что Алиса – истеричная фантазерка, маниакальная «спасалка», которая старается светиться в поле любой беды ради привлечения внимания к собственной персоне. Алиса совсем другая. Для нее как раз очень не просто преодолевать собственную скромность и деликатность, пытаясь достучаться до чужой отзывчивости, совести или просто порядочности. До людей, которых не смогут остановить казенные рамки. И да, Алиса не питает иллюзий по поводу жестокой реальности. Она просто не позволяет себе закрыть глаза и заткнуть уши в мире людей. И реально с болью заставляет себя читать ежедневные новости. Сердце постоянно отзывается стоном на каждую, чуть ли не ежеминутную беду, страшные преступления. Но логика требует выдержки. К сожалению, жесткая банальность о том, что всем не поможешь, – справедлива. Ничего не поделаешь с горем людей, которые далеко, о которых ты никогда не слышала до их беды. Но со Светой же все наоборот. Алиса видела ее каждый день на протяжении многих лет. Общалась, выслушивала, советовала, говорила, какие у нее красивые каштановые волосы, милая улыбка. Подросткам нужно говорить добрые, вдохновляющие слова: у них очень уязвимая самооценка. Алиса своих учеников могла бы узнать с закрытыми глазами: по дыханию, звуку шагов, запаху волнения или радости. А это в какой-то степени родство. Тот, кто рядом, не может, не должен быть безразличен. Алиса не способна убить свою постоянную мысль о том, что Света сейчас где-то дышит, плачет или беззвучно молит о помощи.