– И, в заключении, подвал.
Из всех ключей, висящих на массивном, металлическом кольце, агент выбрал самый старый – с ромбовидной головкой и покрытый пятнами ржавчины. Понадобилось некоторое усилие, чтобы ключ повернулся в замочной скважине. Дверь из грубых, неошкуренных досок, окованных фигурными железными полосами, протяжно скрипнула и распахнулась. Из тёмного дверного проёма потянуло гнилой древесиной, землёй и прелыми листьями. Каспар вытянул шею и глубоко вдохнул воздух. Запах не был особо утончённым, но ему нравилось, как пахнет старина. Ему нравились запахи древности и тлена. Больше всего ему нравилось, как пахнут мёртвые цветы.
Агент протиснулся в проём, и нашарив в темноте шнурок выключателя, дёрнул его. Голая лампочка, ввернутая в обыкновенный дешёвый патрон, несколько раз мигнула, прежде чем разгорелась мутным светом.
– Надо будет проверить проводку, – извиняющимся тоном произнёс агент. Он носил на носу чудные очки – их зеленоватые стёкла были заключены в круглую золотую оправу, а душки цеплялись за уши полукруглыми проволочными ободками.
– Прошу вас, будьте осторожны, лестница такая – же старая, как и весь этот прекрасный дом.
Он посторонился, пропуская Каспара вперёд. Тот мягко ступил на первые ступени, потоптался на месте, оценивая их крепость, и решительно начал спускаться вниз. Ступени, да и вся лестница, были в отличном для своих лет состоянии. Как и весь дом.
Каспар был очень доволен осмотром, хотя и не выказывал своих чувств. Ступени под ногами кончились. Шестнадцать штук. Глубокий подвал. Каспар ступил на твёрдый пол и остановился. Агент снова вышел вперёд и пропал в темноте, но вскоре замерцала очередная зажжённая им лампочка, освещая всё помещение. Просторное и пустое. Полом служила небрежно выровненная и плохо утрамбованная земля. Дальняя стена подвала скрывалась в сумраке. Там громоздились сваленные в кучу картонные коробки, пара старых стульев и какие – то полуистлевшие одеяла. Теперь понятно, откуда этот гнилостный запах.
Агент делал вид, что не чувствует вони. Может он действительно не чувствовал.
– Я согласен, – произнёс Каспар, – мы можем приступить к заполнению бумаг.
***
Он махнул рукой отъезжающему автомобилю агента, подождал, пока тот скроется за поворотом, повертел в руке полученное кольцо с ключами и вернулся в дом.
Первым делом он прошёл к низенькой дверце чулана и отворил её, предусмотрительно подняв руку, защищая лицо.
– Выходи, Урри. Этот дом теперь наш.
Мелькнуло чёрно – белое пятно; защита Каспара не сработала. Маленький, но атлетично сложенный; прыгучий, как каучуковый мячик, гладкошёрстный фокстерьер без труда достиг груди хозяина, облизал в полёте его лицо, оттолкнулся от рёбер Каспара и приземлился обратно на пол.
– Ладно – ладно. Пришлось запереть тебя. Но сейчас ты можешь всё тут проверить.
Пёс звонко залаял, и бросился вперёд по коридору, гулко топая лапами и клацая когтями по старинному паркету. Каспар последовал за ним. Дряхлые половицы печально скрипели под его ногами. Дом не выглядел уютным. Но зато он давал ощущение безопасности. Если бы в нём было этажей пять, а не всего три, считая мансарду, его можно было бы назвать замком. Окна первого этажа были узкие, зарешёченные и располагались на приличной высоте от земли, так, что даже очень высокий человек ни за что не смог бы проникнуть через них внутрь. Поэтому в просторной гостиной было сумрачно, недостаток света ощущался в столовой и кухне, а в узкой прихожей и коридоре и вовсе было откровенно темно, так как входная дверь, тяжеленная, со множеством замков и засовов не имела даже смотрового окошечка. Никакого «чёрного» входа и прочих глупостей здесь не было.
