Машка больше не грубиянка

Солнце едва заглянуло в окошко, растянулось по занавеске полосками – золотыми, как мед. Комната Машки дышала теплом: на полу лежал мягкий коврик с кружочками, у кровати сидела Мурка – полосатая кошка, терпеливо ожидавшая, когда маленькая хозяйка проснётся. На подоконнике щёлкала клювом синица, а рядом с кроватью дремала собачка Плюша – верная плюшевая подружка, которую Машка всюду таскала с собой.

Утро началось не просто шумно – оно словно гремело на все этажи, так как сегодня Машка проснулась не такой уж доброй феей. Сегодня она, кажется, превратилась в маленькое грозовое облачко. Машка, только открыв глаза, уже почувствовала, что сегодня мир против неё. Солнце светит слишком ярко, мама зовёт слишком громко, брат смеётся – ну прямо издёвка! Даже кошка, Мурка, вместо того чтобы лежать рядом и мурчать, решила куда-то уйти. Косичка не хотела заплетаться, резинка ускакала под кровать, а мама почему-то снова сказала:

– Маша, ты снова без настроения, – посмотри какой день за окном.

– Мурка, стой! – крикнула Машка, натягивая одеяло на голову. – Не уходи! Мне скучно!

Кошка, конечно, не послушала. Она гордо прошла к миске, а хвостом – хлысть! – и только мелькнул в дверях. Машка вздохнула.

– Все ушли. Все вредные, – пробормотала она.

Мама за дверью, как будто почувствовав, что буря назревает, позвала ласково:

– Машуня, доброе утро! Пора вставать, завтрак стынет.

Но Машка вовсе не собиралась вставать. Она натянула одеяло до самого носа и буркнула:

– Не хочу завтрак!

Брат Ваня уже был на ногах. Он влетел в комнату, весь сияющий, с самолётиком в руках:

– Машка, смотри, он летает! – и пустил игрушку прямо над её подушкой.

– Не летает, а мешает! – рявкнула она, махнув рукой. Самолётик упал на пол.

Ваня остановился, ошеломлённо моргнул, потом тихо поднял игрушку и выдохнул:

– Ну и ладно. Сам с собой поиграю.

А Машка вдруг ощутила, как внутри всё закипает – словно чайник на плите. Слова застряли в горле, кулачки сжались, ноги упёрлись в кровать.

– Почему он всё время такой радостный?! – прошипела она сквозь зубы. – А я вот не хочу радоваться!

И тут же, чтобы доказать самой себе, что ей правда не весело, Машка с размаху хлопнула дверцей шкафа. Потом ещё раз. Потом уронила подушку. Потом наступила на неё.

– Вот! – сказала она. – Пусть никто ко мне не подходит.

Мама тихо вошла. Она не злилась, только посмотрела с мягкой улыбкой, в которой было и понимание, и лёгкая усталость.

– У нас что, буря с утра пораньше?

– Не буря! Просто я сердитая! – отрезала Машка.

– А с чего это? – спокойно спросила мама, садясь на край кровати. – Солнце светит, каша ждёт, Ваня самолётик сделал.

– Именно! Всё как всегда! А я… я хочу, чтобы всё было по-другому! – взорвалась Машка. – Чтобы я была главная!

Мама прищурилась:

– Главная? Это как?

– Чтобы я решала, что делать, что кушать, куда идти. И чтобы никто мне не говорил: «Пора умываться, пора завтракать, не толкай брата!».

Мама кивнула.

– Хм. А звучит заманчиво. Ну давай попробуем, – сказала она и вдруг поднялась. – Сегодня ты – главная.

Машка моргнула.

– Правда?

– Абсолютно. – Мама улыбнулась. – Скажи, Главная Машка, с чего начнём день?

Машка на миг растерялась. Потом важно сложила руки на груди:

– Сначала… я не буду умываться.

– Хорошо, – спокойно ответила мама. – Но знай, когда зубы не чищены, улыбка липнет к щекам.