Очи дня

***

Ручка готова,

Чувствую слово,

Глаз заблестел.

Сызнова, снова

Жёваный, жёлтый

Лист распрямился

И побелел.

Правая – к бою!

Небо в покое.

И – тишина.

Зорко следит

За моею рукою

Крёстная мать –

Глубина.

***

Только ливню холодному,

грязному облаку летнему

я спасибо скажу:

благодарствую, дескать, за то,

что я снова накину на плечи

своё победное,

перетёртое, бедное

мамочкино пальто.

***

Жизнь призрачной атакой обернулась.

В мои глаза взглянув из-за угла,

Собака чья-то, фыркнув, отвернулась

И жизнь кривую в шерсти понесла.

«Виляй хвостом, – подумала я вслед ей, –

И все грехи хозяев замети!»

И мне казалось: нету жизни смертней,

Чем та, зарытая у ней в шерсти…

***

Муза, явись!

Муза, дивись!

Я и в паузе –

Словно в музыке.

Муза, красней!

Муза, робей!

До неприличья

Крепки наши узы.

***

Где-то гуляют по улицам вьюги,

Гонит их ветер вдоль тёмной земли.

И моя мамочка стиснула руки,

Те, что унять ту метель не смогли.

Веет позёмка дремуче и зыбко,

Веет угрюмо метель-сатана.

Плачет над мамой уснувшею скрипка,

Смотрит в окно золотая луна.

***

На краю земли,

В небесах ночи

Я увижу свет

Домовой свечи,

Помолюсь во сне

Небесам её.

Может быть, и мне

Бог пошлёт моё.

***

Это рай

Или ад –

Его глаз

Листопад…

Не ищу,

Не хочу,

Не прощу –

Проучу!

***

Ты знаешь, родная мама,

Мне только ночами снится,

Что я далеко от драмы

Холодных, недорогих.

Что я прилечу на крыльях

К тебе, как степная птица,

И клювом уткнусь в подушку

Из перьев твоих тугих…

***

Когда ты придёшь,

Откроешь лишь дверь,

Мне сердце доверь,

Мне душу доверь.

Мне ангелом с неба

Слети и убей

Всё чёрное то,

Что стоит у дверей…

***

Неизвестно, чей ты –

Эти дикие розы?..

И в глазах, будто слёзы,

Не огонь, не печаль…

Мне не жаль тебя. Оземь

Ударяю я розы,

И они от мороза

Как побитый хрусталь…

***

Помню чёрным оком, чую белой костью,

Допила до капли я во сне

Ту любовь, которую не просят,

Что приходит только по весне.

Растворюсь я в небылицах, былью

Заслоню наивное лицо.

Птицы, птицы, зоркие орлицы,

Проводите взором этот сон.

***

В пятый раз, закрывая глаза на рассвете,

Растворюсь в онемевшем, забудусь,

не встать.

И немые, но чёткие бьющие плети

По глазам и ресницам прибудут опять.

Снится мне, будто я умираю так тихо,

Что от жизни ни звука на память не взять.

И беспечно и радостно, жутко и лихо

От трамвайного визга просыпаюсь опять…

***

Я и зоркости своей не каюсь,

И с судьбой своей не пререкаюсь,

Что устроили во мне такой пожар…

Им в лицо спокойно улыбаясь,

Две руки протягиваю в дар.

***

Не дать слабинки! Я даю приказ.

Я скоро въеду в новый дом с окраин.

Сто раз уже мне виделся хозяин,

Которого увижу в сотый раз.

Так сгорблен он, и я не понимаю:

Он стар иль молод, иль моложе стал?

Я по привычке окна растворяю,

И ветер в них врывается, нахал.

***

Предал, в воду заступал,

Уронил в пески.

Сделал всё, чтоб мир пропал,

Дуя мне в виски.

Красил день и ночь травой

Розмарин с полей.

И шептал: «Я буду твой,

Будешь ты моей!»

Чёрным вихрем между скал

Заплутал во сне.

Ночью под подушку клал

Аметисты мне.

В темень с яростью лечу,

Два крыла тяну.

Не могу и не хочу

В море лжи тонуть.

***

Я ничья не поклонница,

Я ничья не любовница.

Даже если такая,

Всё равно я – ничья.

Молотом, рыбой-молотом,

Холодом выбью холод я.

Это работа старая,

Это судьба моя.

Вы знаете женщину

Ту обычную.

Она живёт за стеной

Кирпичною.

Она неприглядная,

Она тоже тленная,

Но это изрядная

Тоже Вселенная.

Она улыбается