Ванька ворочался, в темноте. Он не мог уснуть. Он просто хотел есть.
Пьяна мать надрывно подхрапывала на диване, с каким-то таким же пьяным мужиком.
– Задолбали своей пьянкой! – думал Ванька, – опять все пропили и жрать ничего не оставили! Гады!
Раньше в их семье все было хорошо. Да и жизнь была другая. Он помнил это. Папа с мамой работали на железке , и Ванька горя не знал. На праздники отец приносил Ваньке шоколадки и пряники. Нет, они, конечно, выпивали по праздникам, но тогда это было весело. Отец играл на гармошке, и красиво пел песни «про рябину и калину», а Ванька ел пряники и пил горячий чай. Мама была в красивом платье и часто смеялась.
С тех пор , как отец попал под поезд и его не стало мать начала пить. Из дома исчезли все отцовские вещи . Все было пропито. Даже пенсия, которую назначили за отца, не задерживалась в доме. Все уходило на водку.
Ванька голодал. Мать совсем забыла , что Ваньке шесть лет и ему нужно есть, чтобы расти.
Ванька научился воровать у нее деньги из кармана и получал за это оплеухи и отборный мат. Он привык. Он теперь точно знал, что кроме самого себя, о нем позаботится некому. Отца нет, а мать в пьяном угаре ничего не помнила и приводила каких-то чужих мужиков в дом, которые Ваньке совсем не нравились.
В такие дни, когда мать получала пенсию, к ней стекались все алкаши деревни. Все поминали отца и орали песни.
В такие дни Ванька пропадал в теплые дни на улице, а зимой залазил на печку и сидел там , чтобы не попасть на глаза и под горячую руку пьяной матери. Он затыкал уши, сворачивался калачиком и закрывал глаза.
Когда пьяная компания засыпала, он тихо сползал с печки и собирал со стола все, что можно было съесть. За одно, и обшаривал у матери карманы и забирал хотя бы мелочь, чтобы потом можно было купить хлеба.
Ванька тяжело вздохнул и перевернулся на другой бок. В животе, с голодухи, что-то загудело.
Он настороженно поднял голову и прислушался , вроде все заснули. Ванька тихо поднялся и пошел к столу. Очень хотелось кушать.
Он зажег свечку, света давно уже не было в их доме, его отрезали за неуплату.
На столе валялись бычки от папирос вперемешку с кожурой от вареной картошки и огрызки от огурцов.
– Все сожрали! – тихо прошептал Ванька, – сволочи!
И тут он обнаружил, под кучей газет, лежащих на краю стола плитку шоколада.
– Ух ты! Какая большая! – Ванька схватил ее и засунул в карман курточки, потом начал изучать весь стол. В тарелке нашел два куска хлеба и надкусанный сырок «Дружба» . Он аккуратно отрезал ножом надкусанной место, и все тоже засунул в карман. Потом нашел еще один кусок хлеба.
– Ну, вроде все! – еще раз осмотрев стол, сказал Ванька, задул свечу и вышел из дома.
Он сел на чурку около сарая, там у него стояла пластиковая бутылка с водой , достал кусок хлеба и сыр, и начал есть. Он жевал очень медленно, тщательно пережевывая кусочки хлеба и сыра, он знал, что торопиться не надо, а то потом будет болеть живот.
Весь процесс поедания у Ваньки занял около минут тридцати.
Ванька сжевал все, но шоколадку, не стал есть, а спрятал ее в своем потайном месте, как НЗ.
Потом залез на сеновал, там у него было приготовлено место для спанья. Накрылся старой отцовской телогрейкой и, наконец, заснул. Во сне он видел отца с гармошкой и веселую и красивую маму.
