Развод по-новобалагуйски

Первое января, утро нового года. Стою на кухне нашей квартиры в доме №3 в посёлке Новобалагуйка и пытаюсь устроить праздничный обед. Вокруг хаос – картонные коробки после генеральной уборки вперемешку с ёлочными игрушками, как будто Дед Мороз и грузчики устроили тут совместную вечеринку. А на столе передо мной – разделочная доска, устланная ярко-фиолетовыми кубиками варёной свёклы. Выглядит как место преступления, где жертвой стал невинный корнеплод.

Готовлю свой фирменный салат «селёдка под шубой». Кухня выглядит так, будто здесь взорвалась овощная бомба с таймером на «Новый год». Честное слово, если бы овощи могли подавать в суд, свёкла бы точно выиграла дело о моральном ущербе!

Отварная свёкла – эта коварная овощная террористка – окрасила всё вокруг с упорством начинающего маляра. Мои пальцы теперь выглядят так, будто я душила Барби. Разделочная доска превратилась в абстрактную картину «Малиновый закат над Новобалагуйкой». И даже Аркаша – наш зелёный попугай жако – не избежал свекольной атаки. Этот пернатый диверсант только что пытался стащить кусочек варёной морковки, пока я тянулась за майонезом (майонез – это вообще цемент русской кухни, без него всё развалится). Теперь пара пурпурных капель украшает кончик его крыла – выглядит как татуировка бунтаря.

Недовольный провалом операции «Морковка», Аркаша расхаживает по спинке стула, наклоняя голову то в одну сторону, то в другую. Прямо генерал-инспектор пернатого полка проверяет качество моей кулинарной самодеятельности.

– Гена, козёл! – неожиданно провозглашает он своим хрипловатым голосом, как диктор центрального телевидения.

Вот те на! Я вздрагиваю и роняю ложку прямо в миску с кубиками картошки. Шлёп! Картофельные брызги полетели во все стороны, как салют в честь правды. Потрясающе! Новый год едва начался, а мой попугай уже работает семейным психологом без лицензии, озвучивая диагнозы направо и налево.

По секрету скажу – вчера во время новогодней суеты я разок прикрикнула на мужа, назвав его... ну, сами слышали как. В моё оправдание: он тащил коробку с посудой после праздничного ужина, держа её вверх дном. Аркаша, этот пернатый диктофон с функцией автоповтора, теперь рад стараться транслировать это особенно громко и особенно тогда, когда не надо.

– Тихо, террорист крылатый! – шикаю я на проказника, косясь в сторону коридора.

Не хватало ещё, чтобы ничего не подозревающий муж узнал о моём мимолётном всплеске честности через цитаты говорящей улики. Хотя, если подумать, попугай просто озвучил то, что я думаю уже лет пять. Но вслух-то не скажешь – семья, дети, ипотека на тридцать лет... Это как сидеть в театре и громко комментировать бездарную игру актёров – вроде правда, но неприлично.

Перевожу дух и поднимаю ложку-предательницу. Продолжаю сборку салата – это как конструктор «Лего» для взрослых тёток: к картофелю добавляю кусочки солёной сельди (прости, рыбка, не повезло тебе – попала под новогоднюю раздачу), дальше пойдёт слой моркови и лука, и всё это будет щедро смазано майонезом. Классика жанра, понимаете ли.

В Питере, где я раньше жила до переезда сюда пятнадцать лет назад, мы каждый год готовили «шубу» на Новый год – традиция святая, как просмотр «Иронии судьбы» и вера в то, что с понедельника начнём новую жизнь. А переехав сюда, в глушь под Бологое (где, кстати, даже интернет думает, прежде чем загрузиться), я упрямо решила: пусть вокруг лес, снега по колено и ближайший супермаркет в Бологое в часе езды, но встречаем Новый год с селёдкой под шубой! Это вопрос принципа. Или упрямства. У женщин после сорока это одно и то же.