Везунок

Стоял июнь 1969 года. Точнее, шестое число жаркого летнего дня. Лето и жара в Тбилиси на- ступают мгновенно, резко и неожиданно. У мамы начались роды, и вот, в шесть часов утра родил- ся я, здоровый пухлый мальчик. В окрестностях роддома, событие бурно отмечалось моим отцом, дядей, дедушкой, друзьями и родственниками. Пили шампанское, громко кричали и хохотали от счастья и гордости, так появился мальчик же, сын, а не девочка. Отец хвастался о его неоце- ненном вкладе в это дело, мол если б не его на- учный подход, то родилась бы девочка и с ним все соглашались. Он был научным сотрудником в институте физиологии. Правда все знали, что опыты в его лаборатории проводились на кош- ках, но тем не менее, по физиологии он был при- знанным авторитетом среди отмечавших, и спорить с ним не имело никакого смысла. Факт был неоспорим, родился мальчик. Отец любил похва- статься и был заядлым оптимистом.

– Маруся,не вешай нос, проррвемся!-бодро выкрикивал он маме в трудные минуты.

Жизнь у отца сложилась нелегкая, репрес- сии, вторая мировая война. Моего деда – его отца арестовали в 37-мом, за антисоветскую аги- тацию, сослали в Сибирь и больше его никогда не видели. Моя бабушка Александра Павловна, баба Шура, так мы ее звали, осталась одна с дву- мя маленькими детьми. В Тбилиси был голод и стояли огромные очереди, за пару бутылок керо- сина. Потом приехал брат бабы Шуры, Алексей и забрал всех к себе в подмосковный поселок Ку- чино. Вот там и вырос мой отец и там были его друзья, одноклассники и однокурсники. А его за- кадычным другом был Аркаша, заводила и шаль- ной парень. Я его видел всего один раз в жизни, и то на пару минут, но всю жизнь слышал рас- сказы как отец с Аркашей ездили на велосипе- дах из Кучино в Балашиху и обратно. Потом отец женился на маме и по настоятельной просьбе дедушки семья переехала обратно в Тбилиси. С собой привезли большой, черный велосипед под названием «Украина». Отец заявил, что без вело- сипеда он никуда не поедет, а баба Шура привез- ла старую чугунную керосинку, хотя войны и го- лода давно уже не было.

Вот так я и рос, в любви и заботе. Мама все время волновалась, о том, что мальчик не дое- дает и ходит полуголодный, и что цвет лица ей что-то не нравится, может заболел? и мы сразу пулей летели к знакомому врачу.

– Всем врачам доверять нельзя,–говорила она и доверяла только тому

врачу, который был другом дедушки или подругой бабушки. А я, в это время излучал жизнь-красные щеки, попа, живот–все сверкало здоровьем. И врачи удивлялись, мерили температуру, давление, измеряли пульс

–Все нормально у мальчика Марина Николаевна, волноваться нечего-говорили они.

– А почему тогда он какой-то вялый сегодня, и цвет лица не такой розовый-переспрашивала мама.

– Ничего не могу сказать–разводили врачи руки– Все в норме и в порядке, и даже все слишком хорошо–Тфу!–Тфу!–Тфу!–и три раза стучали по деревянному столу, чтоб не сглазить.

Но дома находили своё объяснения происходящему, значит мальчик не доедает. Поэтому у нас в доме на плите постоянно что-то жарилось, варилось и скворчало.

– Ты котлеты поел?–спрашивала мама.

– Да поел.

– Поешь еще, а то вернется отец с работы и съест все, он же не смотрит по сторонам, может быть рядомголодный ребенок сидит, все учишь его, учишь, а всё без толку. Устала я с ним бороться, все равно ничего не понимает. Одни кошки на уме–с беспокойством вздыхала мама.