Волчий Сват

Автор

Страниц

410

Год

2010

"Под горячим прикосновением пистолета, его мысли вдруг окутала невероятная религиозная загадка. В этот момент он внезапно задумался о смысле веры, о влиянии религии на общество. Книжная полка, наполненная произведениями философов и теологов, напомнила ему о "опиуме для народа", о том, как одно рукопожатие вместо флага смогло привлечь внимание к небесам, символизируя взывание ко всему человечеству покорять недостижимые высоты своим фанатическим энтузиазмом. Затем этот жест сократился до обычного приветствия безумного фанатика, чья жажда душила море горя, крови и слез..."

Он внезапно осознал, что весь мир и все человечество являются частью этой загадки, частью этой фантазии, которая манила, как удержать его увидеть и чувствовать Бога. Это был момент, когда он осознал свою собственную роль в этом великом спектакле, и как каждое действие, каждый жест, оставляет свой след на ходе истории. Внезапно, пистолет уже не казался таким холодным и жестоким, он обрел новое значение - символ веры и исполнения воли свыше.

Этот мифический калейдоскоп мыслей и символов уносил его далеко за пределы реальности, в мир, где каждое движение и каждая мысль имеют значения, где религия становится проводником истины, а поклонение - путем к осознанию себя и своего места во Вселенной. Зажечь пламя веры внутри себя - значит пробудить силу, которая может изменить ход истории и пронести ее сквозь века.

Словно волна, восхищение и осмысление настигали его. В его глазах уже не было сомнений - вера несла в себе силу перемены, силу преодоления границ, силу, способную исцелить все раны человечества. Мысли о религии стали мудростью и надеждой, которые являются опорой в сложные времена и объединяют людей в стремлении к общему благу.

И в этом миге все стало ясным - пусть пистолет выполняет свою роль в реальности, но в его воображении он обретал новое, более возвышенное значение. Он осознал, что вера в Бога и вера в себя - это тот огонь, который может осветить темноту, тот источник вдохновения, который позволит нам преодолеть все трудности и сделать мир лучше.

Читать бесплатно онлайн Волчий Сват - Игорь Кулькин

* * *

Владимиру Овчинцеву посвящается

Богатый исторический опыт учит, что добровольно до сих пор ни один класс не уступал дорогу другому классу. Нет такого прецедента в мировой истории.
И. Сталин

…Всякий человек, как бы он ни был порочен, преступен, неучен, неумен, какие бы он ни делал гадости и глупости, непременно считает себя совершенно правым.
Л. Толстой

Пролог

Холодная сталь пистолета неожиданно подожгла мысль, несвойственную в такой заряженный на решимость момент: он вдруг подумал о Боге, вернее, о религии вообще; да, да, об «опиуме», как утверждал тот, многорядьем книг которого пестрел его кабинет, и кто первый жест красного знамени изменил на простое воздание руки к небу, подразумевая, что именно такая поза подчеркнет призыв к человечеству идти к призрачным высотам его больной фанатизмом фантазии. Потом несколько укороченный жест стал расхожим приветствием сумасшедшего практика, стоившего все тому же человечеству море горя, крови и слез.

Николай Арефьич переслонил снятый портрет Ленина от одной стены к другой, потому как он закрывал часть окна, выходящего на улицу, и открыл фрамугу. И тут же в кабинет влетел воробей, словно ждал, когда хозяин этого пустынного в данный час обиталища впустит его на детальный погляд того, что он видел только мельком через вечно бликующее от постоянной дрожлости стекло.

Воробей висловато полетал посередине кабинета, потом уюркнул куда-то в угол и затих.

Алифашкин, дымя сигаретой, постоял какое-то время у окна, ознобливо повел плечами, все еще ощущая холодность пистолетного дула, которым он примеривался к виску, и, поняв, что в кабинет вместе со свежетой воздуха стала залетывать и выхлопная гарь автомашин, прикрыл фрамугу.

Воробей вновь, как миниатюрная люсторка, повисел над его столом. И чулюкнул как раз в тот момент, когда Николай Арефьич с ритуальным благоговением бросил щепоть на лоб. И уже в момент касания пальцев лба, словно устыдившись невольного свидетеля, изменил значение жеста на легкомысленный, даже юмористичный, и он получился небрежным, размашисто-разухабистым, похожим на тот, каким солят голевую похлебку.

Но все же осенение крестным знаменем произошло, и потолок не рухнул, и пол не провалился, и портрет Ленина не покоробило, хотя и снят он был для того, чтобы заменить раму, в которую тот был вздет, и даже под окном обкома не столкнулись троллейбус с автобусом.

Он опять схватил со стола пистолет: рубчатая рукоять привычно впаяласъ в ладонь, хотя он и не очень часто баловал, ее оружием. Но прежняя решимость уже прошла. От нее осталась только обещанная горячность. А душа уже отпылала. И слабая тлелость еще стояла где-то в подложечной глуби организма. Алифашкин воздел глаза на портрет Горбачева. Но тот был прибранно-прилизан, как горница в ожидании знатных гостей. Даже родимое пятно было выведено химической старательностью подхалимствующего фотографа. И неожиданно вспомнилось давнее пророчество цыганки, над которым он простодушно посмеялся: что-де придет Михаил Восьмой и ввернет народ в страдания, а страну в разор девятой причудой советской власти. Николай Арефьич не посчитал, был ли восьмым правителем Горбачев или нет, а вот «этапы большого пути» согласовались с цифрой, названной цыганкой. Пришло на память ему и еще одно. Приехала к ним «в погостёшее», как сама об этом сказала, предстолетняя бабка, родственница жены, и в первый же вечер, когда включили телевизор, чинно усевшись перед экраном, произнесла:

Продолжить чтение

Вам может понравиться: