Двери закрываются или станция метро Новогодняя

Воспоминание тускнеет, уходит, но радость не кончается. Я лежу и улыбаюсь в темноте. Потому что все равно это было. Пусть не сейчас, но было.

Понимаете, было!

В.Крапивин

Глава 1. Новогодние игрушки

Новый год уже не такой волшебный праздник как раньше. Правда. Это сказка для наивных детей, этакий билет в будущее, чтобы не было слишком грустно. Как встречают Новый год взрослые? Бокал шампанского в полночь, нелепые телепередачи с песнями, серпантином и плясками, грохот фейерверков за окном, три еловых веточки в стакане, завернутые в серебристую мишуру, и большой тазик оливье, который будешь есть в одиночку всю неделю. Потому что как всегда встречать праздник не с кем.

Двадцать девятое декабря. Я сижу с мамой в гостиной, тоскливо смотрю на огромную куцую елку, собранную из трех частей (бабушкино наследство), ковыряю масляное пирожное в блюдце и желаю поскорее уехать из депрессивного Тагила. Мама предлагает остаться у нее, как всегда, давит на жалость, рассказывает про новые (выдуманные и невыдуманные) болезни и фырчит на рыжего кота Митьку, который совершает очередную попытку напасть на елку с правого фланга.

– Куплю на следующий год пушистую сосну, – говорит она. – А эту лысую развалюху выкину.

– Тогда заберу ее с собой, – вяло отвечаю я.

Мама шумно отхлебывает чай, обиженно поджимает морщинистые губы и подмечает, усмехнувшись:

– Тебя ни один таксист не повезет с ней.

– Разберусь.

– Дело твое. Сорок лет, а ума так и нет.

Да уж, знает, чем меня поддеть. Помнит, что я слишком переживаю из-за возраста. Еще бы! Сорок лет – это тебе не шутки. Из девушки превращаешься в женщину, тетеньку, а когда закутаешься в десять одежек и не накрасишься, то даже в бабушку. Назвали так всего раз, но было же! И при чем тут ум? Просто я дорожу этой чудесной елкой, ведь она единственное, что напоминает о бабушке. Бабушки давно нет, а елка вот же она – как в старые добрые времена…

Я крепко зажмуриваюсь и вспоминаю Новый год в девяносто четвертом, когда мы в кои-то веки собрались семьей: мама, папа, бабушка, сестра и даже дядя с тетей приехали к нам из Казани. С ними мои двоюродные братья и сестры. Ох, и разнесли мы с ними квартиру за новогодние каникулы! Но об этом после. В последний декабрьский вечер в нашем доме появилась огромная искусственная елка. Бабушка постаралась: договорилась и купила ее у своей знакомой в Екатеринбурге. Она хотела, чтобы получился сюрприз, но не выдержала, рассказала мне о елке и предложила открыть новогоднюю мастерскую. Я запрыгала от счастья и бросилась ей на шею.

Всю неделю мы мастерили игрушки. Вырезали из плотного картона фигурки зайцев, белочек, мишек и поросят и разрисовывали их гуашью. Получалось красиво и ярко. Делали снежинки и цепи из тонкой цветной бумаги, клеили фонарики, мастерили из ваты веселых снеговиков и пушистые снежинки. Для большой елки нужно было много украшений, чтобы она не выглядела лысой и хиленькой. Стеклянные игрушки у нас тоже водились, они остались в бабушкином шкафу с советских времен: колокольчики с облезлой позолотой, краснопузые снегири, шишки, припорошенные снегом, пестрые шарики, избушки, космонавты на прищепках и стеклянные бусы. Украшали елку все вместе. Мне, как самой младшей, доверили развесить ирис «кис-кис» и мандарины, привезенные дядей и тетей из Казани. Серебристого дождика и куцей мишуры была целая коробка, а вот гирлянду раздобыть не удалось. Мы хохотали, подбрасывая дождик на вате к потолку: он электризовался так сильно, что около елки все время вспыхивали задорные искры. Вот тебе и «раз-два-три елочка гори»!