Тёмная порода

Живите, не боясь ни увядания, ни смерти, – им вас не коснуться. Созерцайте, не оглядываясь на время, – оно для вас не закончится. Познавайте, тайны мироздания нескончаемы. Изменяйте себя, как пожелаете, будьте теми, кем хотите.

Всего один закон оставляю я вам, Смотрители: не вмешайтесь. Ни в мирах, ни меж звёздами, никогда и ни за что естественный ход вещей не может быть нарушен.

Что должно, да случится. Таков мой замысел, таков для вас закон.

Непреложная Заповедь

– Надеюсь, этот твой хвалёный мир меня не разочарует. Если я прервала Созерцание ради какой-то глупости, я тебя не прощу, Максимус. Так и знай!

– Аэ, – откликнулся Максимус, – ну каждый раз одно и то же! Ты должна видеть Его творения своими глазами, а не только мысленным взором. Этра прекрасен. Обещаю, ты ещё будешь ругать меня за то, что я не привёл тебя сюда раньше!

Он потянул Аэтернитас за собой в портал.

Небеса Этры оказались залиты белым пламенем от края до края. Магические потоки кипели и сворачивались бушующими водоворотами. Тени, оторвавшиеся от вещей, кружили в безумной пляске.

Ничего прекрасного здесь не было. Мир, в который они вступили, бился в конвульсиях, изгибался и дрожал.

– Это, по-твоему, жемчужина Творца? – скривилась Аэтернитас.

Она успела воплотиться, и порывистый ветер вмиг бросил в лицо, спутал и растрепал её длинные волосы. По коже побежали противные мурашки: сам воздух, сотворённый поддерживать жизнь, в Этре вопреки природе пытался эту жизнь вытянуть.

– Не было здесь так! – Максимус тоже обрёл тело и сразу поёжился. – Что-то произошло.

Аэтернитас огляделась. Они стояли на вершине холма. Позади начинались горы, в долине у подножия разместилось поселение. Там были живые существа, Аэтернитас чувствовала их и, очень остро, владевший ими страх. Так боятся смертные, когда умирают.

Она прикрыла глаза, обращаясь ко внутреннему взору.

Смерть, смерть, смерть. И чёрные тени повсюду.

– Что за сущности такие странные? – удивилась Аэтернитас. – Тонкий план просто кишит ими. Посмотри.

– Да и не только тонкий, – отозвался Максимус. – Вон там внизу это тоже не простые тени так пляшут.

Аэтернитас вернулась к обычному зрению и пригляделась в указанном направлении. Действительно: то, что сразу показалось ей причудливыми отсветами небесного пламени, на самом деле ими не было.

– Не знаю, что это, – развёл руками Максимус. – Не водилось тут такого раньше.

– И мир кричит, – заметила Аэтернитас, – как роженица в схватках.

С каждым мгновением ей всё больше здесь не нравилось.

– Ульмм меняется, – Максимус кивком указал на светило в небе. – Даже если переродится, а не сгорит, Этре уже будет всё равно. Мы подоспели прямиком к концу света.

– Никогда ещё такого не видела. Хотя… – она на мгновение задумалась, пытаясь поймать ускользающую мысль. – Нет, точно не видела. А ты?

– Изнутри – не видел. Я наблюдал однажды перерождение звёзды, но в мир при ней не спускался.

– Пойдём, а? – предложила Аэтернитас. – Скверно здесь. Не хочу это созерцать. Лучше посмотрим на трансформацию звезды.

Максимус помедлил с ответом. Огляделся, нахмурился, отчего между бровей у него залегла глубокая складка, но потом всё же кивнул.

Где-то справа зашумели. Шаги многих ног, голоса. На холм взбежали люди, шестеро.

– Бегите! – заорал один из них, обращаясь к Аэтернитас и Максимусу. – Бегите, они здесь уже!