Хранитель Потока. Путь домой

Николай открыл глаза и несколько секунд смотрел в потолок своей квартиры, пытаясь понять, где он находится. Привычная трещина на побелке змеилась над головой – та самая, которую он собирался заделать уже который год. Всё было таким обыденным, знакомым до мельчайших деталей, что события последних двух месяцев в мире Потока начали казаться удивительным, но всего лишь сном.

Он медленно повернул голову и замер. На спинке старого стула висел плащ Хранителей, переливающийся в утреннем свете словно живой. Рядом на столе поблёскивало тонкое ожерелье Лиары – простая цепочка с небольшим темным камнем, в глубине которого, если присмотреться, можно было различить едва заметное мерцание.

– Значит, не сон, – прошептал Николай, осторожно касаясь камня.

Он ожидал почувствовать знакомое тепло, лёгкую вибрацию Потока, струящегося сквозь камень, но он оставался холодным и безжизненным. Николай нахмурился и прикрыл глаза, пытаясь сконцентрироваться и настроиться на видение нитей Потока, как учила его Лиара.

Но вместо привычного узора нитей Потока, пронизывающих пространство, он ощущал только пустоту. Где-то на самом краю восприятия мелькало что-то неуловимое, как отголосок давно отзвучавшей мелодии, но стоило попытаться сосредоточиться на этом ощущении, как оно исчезало.

Николай встал и подошёл к окну. Вчерашний снежок уже растаял, субботнее утро медленно вступало в свои права: во дворе уже появились первые собачники, молодая мама катила коляску, дворник лениво шаркал метлой по мокрому осеннему асфальту, сметая последние желтые листья . Такой привычный, понятный мир. Который теперь казался каким-то… неполным? Николай поймал себя на том, что машинально ищет взглядом светлые нити над головами прохожих, пытается различить узоры судеб, сплетающиеся в причудливые узоры.

Желудок напомнил о себе требовательным урчанием. После изматывающей битвы с Разрывом, когда он едва добрался до дома, было не до еды. Николай открыл холодильник и невесело усмехнулся – последнее яйцо, кусочек заветренного сыра и небольшая бутылочка кефира явно не тянули на полноценный завтрак. Заглянув в хлебницу, он обнаружил остаток булки с зеленоватыми пятнышками и отправил его в мусорное ведро.

Наскоро умывшись и одевшись, он вышел на лестничную клетку и едва не столкнулся с соседом. Олег, крепкий мужчина среднего роста и лет сорока, которого Николай знал как вечного вахтовика-одиночку, был не один. Рядом с ним стояла девочка-подросток с длинными русыми волосами, прижимающая к груди рыжего щенка.

– О, Коля, привет! – улыбнулся Олег и пожал руку Николая привычным крепким рукопожатием. – Знакомься, это моя дочь Катя. Теперь будет жить со мной. Собираемся с ней проехать по магазинам, приодеться, – подмигнул он дочери.

Николай кивнул, пытаясь справиться с странным ощущением дежавю. Что-то в облике девочки казалось удивительно знакомым, словно он уже видел её… но это ощущение быстро ускользнуло.

– Очень приятно, – произнёс он, стараясь, чтобы голос звучал обыденно. – Давно приехали?

– Вчера поздно вечером, – ответил Олег, и в его голосе промелькнул оттенок грусти. – Она после развода жила с матерью в другом городе. Ты же знаешь, я то все по вахтам… А тут как раз отпуск, решил, что надо съездить, лично поздравить дочку с днем рождения, подарок вручить. Три года уже не виделись. Представляешь, приезжаю, а там… Как нибудь посидим, расскажу. В общем, забрал её к себе. Правильно, Катюш?