Иван Петрович по ту сторону экрана

1

Иван Петрович сидел на работе и играл в стрелялки, пока его не разморило. Он ткнулся головой в экран и крепко зевнул. «Освежиться пора», – подумал Иван Петрович и направился к двери.

У двери стоял казак с шашкой наголо.

– Гришка, ты чего переоделся? Праздник, что-ли?

– Шутить изволите, Ваше Благородие? В поход пора, барышню спасать, а Вы до сих пор в подштанниках.

Иван Петрович глянул на себя в зеркало и подумал: «Хорош. Не зря девки во дворе пялятся. А барышня подождёт. Чай её там кормят и поят».

– Куда шаровары подевал?

– Сами Вы их сбросили, когда за Аксиньей погнались. Ох, как Аксинья кричала. Вы её только к утру утихомирили.

– Чёрт с ней, с Аксиньей. Не помню я её. Кто такая?

– Чернявая, вся в кудряшках. Епишкина дочь. Он жену из табора приволок. Кричит знатно. Как и матушка её.

– Матушку не помню.

– Ещё батюшка Ваш за ней гонялся.

– И как? Догнал?

– А как же. Епишке отдал, когда надоела. Потом Ваш батюшка с лошади свалился. Говорят, весь табор гудел. От радости. Наколдовала, значит.

– Погоди, почему я не помню?

– Так Вы в младенцах были. Куда помнить?

– Ладно, не дури голову.

– А вот и Аксинья, сама пришла.

Иван Петрович попятился от двери. На него грозно смотрела тяжеловесная брюнетка.

– Куда это ты собрался? Выброси свою Аглаю из головы. Самозванка она, никакая она не барышня. Удерёшь от меня, найду и припечатаю. За матушку припечатаю. Понял?

Иван Петрович согласно закивал головой и бочком протиснулся к казаку. Нагнулся и шепнул на ухо:

– Быстро в конюшню. Найди запасные шаровары. Сегодня же выдвигаемся.

А сам подпрыгнул и куснул Аксинью в губки.

– Ох, ты мой ласковый.

Аксинья подхватила Ивана Петровича на руки и занесла в спальню.

– Раздеваемся, – скомандовала Аксинья, – быстренько, как перед парадом.

– О, вот мои шаровары, – обрадовался Иван Петрович и забился под кровать.

– Не дури, мой ласковый. Ты вчера тоже под кровать лазил. А потом от меня оторваться не мог. Повторим, соколик.

– Понимаете, уважаемая Аксинья, залепетал Иван Петрович, – я совсем не тот, о ком Вы думаете. Я – обычный человек. Без сословия. Ваш барин меня на время одолжил. Видите, у меня на спине – наколка. Гришка спьяну наколол. Ваш барин – без наколки. Вы согласны?

– Мне плевать, кто кого одолжил. Матушка Ваша велела приобщить Вас к мужскому образу жизни. Никуда Вы от меня не денетесь, пока не приобщитесь. Думаете Вы своей Аглае девственником нужны? Ошибаетесь. Ей муж нужен, а не размазня под кроватью.

– Я брюнеток не люблю, – Иван Петрович подал голос из-под кровати.

– Сами вылезете, или мне вытаскивать?

Иван Петрович высунул ногу, Аксинья ухватилась за неё и выложила Ивана Петровича в кровать:

– Что разве плохо было? Стоило сопротивляться?

Иван Петрович кряхтя залез на подоконник и спрыгнул на стоящую внизу лошадь. «Может остаться?» – лениво подумал он, – «зачем мне неизвестная Аглая, когда я здесь на полном обеспечении?»

Казак хлестнул лошадей и они понеслись вскачь, спасать Аглаю.

– Как тебя зовут, мой помощник?

– Гришка я, забыли, что ли? Неужто Вам Аксинья память отбила?

– Да нет, я просто задумался. Забыл, какая она Аглая?

– Блондинка, а что?

– Тогда нормально.

– Помните, как Вы по ней сохли? Серенады под окнами пели.

– А где она теперь?

– Как где? На балах. Кавалера выбирает.

– Я танцевать не умею, – пригорюнился Иван Петрович.