Небесная канцелярия. Сказка о Любви

Оля с Дашей сидели в длинном, душном и тусклом коридоре приемного отделения областной больницы в ожидании своей очереди. Невзирая на то, что Оля пришла с дочкой к восьми вместо объявленных ей «не позже девяти», приемный покой был полон. Даже место присесть с трудом нашлось. А скорость, с которой больные, получив свое направление, отправлялись укладываться, грозила украсть, по меньшей мере, полдня. Рабочего дня, между прочим! И это мелочи, что Оля отпросилась на весь день. Её все равно ждала работа, которая упорно не желала убегать в лес, хоть на день просись, хоть на неделю.

Даша устроилась у мамы на плече и мирно дремала. Ночной приступ рвоты совершенно вымотал бедняжку! И теперь она, воспользовавшись моментом, тихонько посапывала, отбросив прочь все навязчивые мысли. Мысли о математике, например, которая упорно не желала решаться.

А Оле было не до сна. Она то и дело заглядывала в файл с документами, проверяя, все ли она взяла с собой. «Свидетельство на месте, направление лежит». И в сумку с вещами. «Ложку не забыла? А пижаму Дашкину взяла? Халат свой?». А еще на часы посматривала. 9:41. Ну, хорошо, девять, сорок одна. И что?! Да хоть полпятого! Дождаться своей очереди надо по-любому.

В голове вертелись события, приведшие ее сюда. Когда это все началось?

Да после Нового года. Точно! В этом, как впрочем, и в прошлом, и позапрошлом, году «НГ» было решено праздновать на даче покойного Олиного отца. Бодя уже достаточно взрослый, чтобы веселиться со всеми детьми. Бюджетно, комфортно. Отцовский дом постепенно становился символом Нового года для семейства Солнцевых.

Теплый и уютный дом на два этажа с двумя спальнями и одним залом, который прекрасно трансформировался в еще одну «ночевалку», просторная кухня, деревянная мебель. Настоящая, между прочим. Отцу ее делал на заказ один почитатель, умелец из Сибири. То ли доски для мебели он брал волшебные, то ли руки у него волшебными были, но мебель, сделанная им, сохраняла непередаваемый древесный аромат вот уже второе десятилетие. Просто сказка! А еще печка. Настоящая русская печка! С лежанкой, места на которой загодя оговаривались между детьми. С ухватом и глиняными горшками, в которых Оля с подругами иной раз что-то интересное запекала. Со стопкой дров, лежавшей возле опечья до высыхания. И с неизменным теплом, разливавшимся от нее по всему дому. Какая красота!

Отец любил говаривать про то, что и в ее, Олиной жизни, обязательно наступит период «обычной семейной теплоты». И этот период обязательно сменит бурные празднества в кругу малознакомых, нетрезвых и иной раз малоадекватных людей. Семейная теплота, совсем–совсем обычная, обязательно согреет ее всем своим теплом, подарит долгожданный уют и окутает потрясающей душевностью, которую в обычной жизни, считай, что и не найти. И вот же он, период этот, наступил-таки, зараза! Что это? Старость, мать её?!

Новый год. Разве это – не уютный домик вдали от городской суеты, сизый дымок над трубой, заснеженные елки, наряженные батюшкой-морозом и матушкой-зимой, сугробы по пояс, резвящиеся на снегу дети, истекающий кремом «Наполеон», круг близких людей, которых хочется видеть, а не приходится терпеть? Ах, да! Настоящая русская печка! Ведь тепло же, тепло! Даже от этих слов тепло!