Буквы и линии

Автор

Страниц

Год

—

Книга "Сшей мне тряпочное сердце" написана и иллюстрирована Мариной Комаркевич. Она включает в себя стихотворение о тряпочном сердце, которое, немного кривое, шьется и украшено воланами и шнурками. Герой становится эмоционально связанным с этим сердцем, оно начинает гореть и тосковать. Сердце начинает сомневаться в своей живости и оказывать верность герою, который находится в интернете. Оно смешно и нытическое, и когда игра надоедает герою, он стелит его незаметно и, возможно, умирает.

Читать бесплатно онлайн Буквы и линии - Марина Комаркевич

Иллюстратор Марина Комаркевич

Дизайнер обложки Марина Комаркевич

ISBN 978-5-0050-3122-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

«Сшей мне тряпочное сердце…»

Сшей мне тряпочное сердце

Кривоватое слегка.

Сшей мне тряпочное сердце —

Два волана три шнурка.

Я на шелковую ленту

Стану сердце надевать,

Станет сердце понемногу

Горевать и тосковать.

Станет стыть и ужасаться,

Забредая в интернет,

Станет часто сомневаться

Про «живое или нет».

Будет ныть оно, герою

Верность дальнему храня,

Вот такое вот смешное

Будет сердце у меня.

А когда играть достанет

В эту глупую игру,

Я сниму его украдкой…

И, наверное, умру…

Я не такая…

Свой долг не слить на чужие плечи,

Сижу – затекла нога.

Но вот он! Вот он! Плывет по речке

Труп моего врага!

Плывет, глядит, излучая жалость,

Ему-то уже легко.

Советует: «Ты бы хоть искупалась,

Водичка, как молоко.

Я ценный совет отпускаю редко,

Доверься хоть раз врагу,

Пускай враги твои плачут, детка,

Скучая на берегу».

И кроля брас у него не хуже,

И дразнит меня – Давай!

Поди, заплачет, но мне-то нужен

Не он, а речной трамвай

«Котик, изыди…»

Я боюсь того сыча…

Котик, изыди.

Что ты мурлычешь?

Всех убаючишь,

Гостя накличешь.

Гостя накличешь,

Ой, горемыка,

Сам не захочешь

Дальше мурлыкать.

«Если к брату добёр бобёр…»

Если к брату добёр бобёр,

То и Бог до бобра добёр —

Не пускает на воротник,

Позволяет жить до седин.

Пусть под старость ость не густа,

Не угрызть резцам деревца —

Но хорош и мудёр бобёр,

Всем иным бобрам – господин.

И жуют бобрята кору,

И мешают с вином – бобру.

А бобрихи блюдут бобра,

Чтобы в нём не жила блоха.

И блестит в седине бобра,

Как луна на воде – искра,

И при нём хороши бобры,

Ни одна бобра – не плоха.

А охотник не бьёт бобра —

Больно нужен лысый бобёр,

Он видал, как бобёр живёт,

Он искал бобра по лесам.

И обидно ему от дум:

Отчего не кум мне бобёр,

Отчего не бобёр мой кум,

Почему не бобёр я сам?

«Ночь приближается. Время все ближе…»

Ночь приближается. Время все ближе.

Всюду, поверить пугаюсь, но вижу

Знаменья и знаки,

Ирис, индиго и пурпур, и плазма, и лава,

И пена, и свет разрывающий зрак,

Разверзающий взмах

Расцветает во мраке.

Звезды ли падают – знаю,

Стучится ли ветер в окно – осязаю движение, знаю

И чувствую – скоро,

Мне страшно и томно.

Шорох крыла ли плеснет или что-то блеснет

За пределами зренья, как свет из-за шторы

В строении темном.

В темном строении, в арках – все знак —

Они тянутся к небу, свисают с небес

На плетях виноградных,

Они шепчут – я знаю – о том, что пройдет через своды,

Уверенной поступью мерно пройдет

В коридорах прохладных.

Вот оно, вот – он беззвучен, безлик,

Бестелесен, невидим, неслышим,

Без ангельских слез,

Без подземного гула —

Первый шаг, виноград всколыхнулся,

И все всколыхнулось во мне,

Сердце грохнуло в бубен, и быструю песенку кровь затянула.

Вот второй, уже ближе. Как близко!

И третий! И, что там

Возникло, клубится —

Вереница шагов, вереница ударов в груди

И бессмысленных слов вереница,

Моих оправданий —

Я их лепечу,

Но уже возникает из тьмы,

Вылепляется, тянется, зреет во мраке рука,

И не светится, нет, но видна, потому что вот так появилась,

Она все отчетливей, рвет виноград, расчищает пространство и пишет на темной стене…

«Я – твоя социоадаптация!

Где твоя диссертация?

Ты почему не замужем

Продолжить чтение

Вам может понравиться: