Катя, жена бандитская

Облако на востоке – темное, длинное и прямое, как стрела башенного крана. Рассветное солнце, казалось, не хотело выходить в мир, но «подъемный кран», невидимым крючком подцепив ослепительный диск, потихоньку вытягивал его из-за горизонта. Гнется «стрела» под немыслимой нагрузкой, перегревается, окрашиваясь в цвета раскаленного металла.

Зато крепкие, накачанные руки легко справлялись с тяжестью. Гроб даже не подняли, а выдернули из отрытой могилы, поставили на мокрую от росы траву. Лезвие топора влезло под крышку, с хрустом отодрало ее от короба вместе с гвоздем. Она с глухим стуком упала на землю, но человек, лежащий в гробу, даже не шелохнулся.

– Эй! – Ярослав со всей силы ударил ногой по домовине.

Только тогда «терпила» вздрогнул и распахнул глаза. Память тут же вернула его в недавнее прошлое, в котором он бился в гробу, как устрица в раковине, брошенной в кипящую воду. Ноги на пальцах рук содраны в кровь, лицо исцарапано, губы искусаны. В этой безнадежной борьбе со смертью бедняга мог умереть от разрыва сердца, и, если бы такое произошло, его бы просто вернули обратно в землю. Но все-таки умирать ему рано, в этой жизни он нужен больше, чем в той. И Марат так считал, и Ярослав с ним соглашался. Ему, правда, такой способ наказания не нравился, но возражать он не стал…

Портнягин окончательно все вспомнил, и панический страх схватил его за шкирку, выдернул из гроба. Он бросился прочь от Ярослава, но не глянул себе под ноги, поэтому свалился в яму, которая могла стать его могилой. Яма не глубокая, не больше метра, но сам он из нее выбраться не мог. То ли ноги отказали, то ли щелчок взводимого курка напугал.

Ярослав не собирался его убивать, всего лишь пистолетом-зажигалкой щелкнул, чтобы прикурить.

– В следующий раз на все два метра опустим, – выдыхая дым, пригрозил он. – И уже не вытащим. Ты меня понимаешь, Олег Степанович?

Портнягин кивнул, затравленно глядя на него.

– «Крысятничать» будешь?

Директор оптовой базы отчаянно мотнул головой и, заверяя в своих благих намерениях, скрестил на груди ладони.

– Порядок здесь наведешь. Яму закопай, все дела. Гроб можешь на базу забрать, пусть стоит. И работу давай, чтобы все путем было. Смотри, хоть один косяк!..

Портнягин замахал руками, будто отгоняя от себя нечистую силу. Дескать, избавился он от пороков, которые наслал на него сам бес. Ярослав лишь усмехнулся, глядя на него. Дьявол живет не в аду, а в самой природе человека. Как вцепился в Еву в начале времен, так все человечество и держит в своих тисках. Войны, кровь, насилие, грабежи – все это в порядке вещей. Воровство, проституция, пьянство – и от этого никуда не деться. Впрочем, Ярослав и не сопротивлялся злой природе. Зачем, если это его среда обитания? Но в этой среде он волк, а Портнягин – овца на птичьих правах.

Но и волку не позволено красть у своих, а овце и подавно…

Он забрал Фима, с которым всю ночь «кошмарил» жертву. Дело сделано, можно возвращаться домой. Потрепанный «пятьсот двадцатый» «бумер» стоял на съезде с проселочной дороги. До шоссе не больше километра, и до Москвы рукой подать.

Остроносый Фим сел в машину, навел на себя зеркало заднего вида, провел рукой по волосам. Интересное у него лицо – широкое, с округлыми чертами, губы как плюшки, подбородок мощный, овальный. И только нос тонкий, заостренный.