Город вечного дождя

Дождь здесь не просто шел – он жил. Кира поняла это в ту самую секунду, как вышла из душного вагона на перрон. Это не была освежающая летняя гроза или унылая осенняя морось. Этот дождь был старым, усталым и бесконечным. Он впечатывался в серый бетон перрона, стекал по стеклянным крышам вокзала, шипел на неоновых вывесках, заставляя их цвета кровоточить и расплываться в асфальтовых лужах. Воздух был густым и пах мокрым камнем, озоном и чем-то еще – едва уловимым привкусом ржавчины и сожалений.

Город – Аквилон, как гласила табличка, – встретил ее равнодушно, как встречает тысячи таких же, как она. Приезжих с одним чемоданом на колесиках и тугой, болезненной надеждой в груди.

Надежда Киры умещалась в помятый лист бумаги в кармане ее джинсов. Адрес брата. Лео.

Она не видела его почти год. Сначала были бодрые звонки, потом – короткие, отрывистые сообщения, а последние два месяца – тишина. Глухая, звенящая тишина, которая страшнее любых плохих новостей. Родители уговаривали ее подождать, обратиться в полицию на расстоянии, не срываться с места. Но Кира знала своего брата. Лео был журналистом, причем из тех, кто с упоением нырял в самые мутные воды, веря, что сможет вытащить на свет жемчужину истины. А в таком городе, как Аквилон, мутных вод, казалось, было больше, чем суши.

Такси, пойманное у вокзала, несло ее сквозь лабиринт мокрых улиц. Высотки-иглы царапали низкое, свинцовое небо. Их темные стеклянные фасады отражали бегущие огни рекламы: голографические драконы, обещающие лучшую лапшу в городе, идеальные улыбки моделей, рекламирующих нейроулучшения, яркие логотипы корпораций, чьи названия ничего ей не говорили. Люди на улицах двигались быстро, прячась под куполами прозрачных зонтов или просто низко опустив головы в капюшонах. Все казались тенями, спешащими из одного сумрака в другой.

«Здесь легко исчезнуть», – подумала Кира, и от этой мысли по спине пробежал холодок, не связанный с сыростью.

Дом Лео оказался старой кирпичной многоэтажкой, зажатой между двумя сверкающими гигантами из стекла и стали. Он выглядел как выбитый зуб в идеальной голливудской улыбке. Консьержка, дремлющая за мутным стеклом своей будки, лишь мельком взглянула на Киру, когда та назвала номер квартиры брата, и махнула рукой в сторону лифта. Никаких вопросов. В этом городе, похоже, никто не задавал лишних вопросов.

Ключ у Киры был. Лео прислал ей дубликат в прошлом году с шутливой запиской: «На случай, если репортерская удача мне изменит и придется прятаться у сестренки. Или наоборот». Тогда это казалось смешным. Сейчас – нет.

Замок щелкнул с трудом, словно нехотя пуская ее внутрь.

Квартира встретила ее запахом пыли, остывшего кофе и одиночества. Это был запах места, которое покинули внезапно. На небольшом кухонном столе стояла кружка с недопитым кофе, покрывшимся тонкой пленкой плесени. На вешалке в коридоре висел его любимый плащ, все еще влажный на ощупь. Словно он вышел на минутку и вот-вот вернется.

Но он не возвращался уже два месяца.

Кира оставила чемодан у порога и медленно прошла в комнату, служившую одновременно и гостиной, и кабинетом. Одна стена была полностью завешана картой города, испещренной пометками, фотографиями и вырезками из газет, соединенными красными нитями. Классическая доска расследований, как в фильмах про одержимых детективов. Лео всегда был немного театрален.