Викинг. Книга 5. Ход конем. Том 2

И в тот момент, когда зрачок воронёного ствола штурмовой винтовки Викинга посмотрел в лицо неизвестного, мы совершим небольшой исторический экскурс и на непродолжительное время перенесемся из знойного июльского, пока ещё, Стамбула в не менее знойные степи Поволжья. В то время, когда Викинг со своими армиями перекраивал карту Европы, в этих местах начинали разворачиваться события, способные, при определенном стечении обстоятельств, повлиять на ход истории ничуть не меньше свершений главного героя.

Как мы помним, трагическая гибель императрицы Екатерины и её законного наследника Павла Петровича привела к захвату фактической власти в России Верховным тайным советом под предводительством Алексея Орлова, с формальным возведением на престол малолетнего Алексея Григорьевича, бастарда Екатерины и Григория Орлова.

Предложенный подход к решению проблемы престолонаследия Новороссия, Дон и Кубань не признали, но и этим проблемы узурпаторов не ограничились. С Уралом и Сибирью тоже было всё не так просто. Продуманный, на первый взгляд, выжидательный план Орлова по возвращению власти над югом России руками польских и турецких интервентов, для суровых уральских и сибирских мужчин (а других здесь в это время быть просто не могло, ни во власти, ни среди промышленников и купцов, ни на охотничьей заимке) послужил абсолютно чётким сигналом – власть в столице слаба! А что это значит? Да с такой властью просто не будут считаться на местах. Нет, никто пока не стал объявлять себя царём Сибирским, помня о незавидной судьбе губернатора Гагарина в эпоху царствования государя Петра Алексеевича. Люди в тех местах не только суровые, но и хваткие и хитрые, поэтому все сделали вид, что присягнули новому императору, продолжив заниматься своими делами. Саботируя при этом большинство распоряжений центра, занимаясь формальными отписками и ожидая, чем закончится вначале заваруха на юго-западной границе, а потом схватка Петербурга с Екатеринославом. Попробуй проверь, как говорится – закон тайга, прокурор медведь. Сколько этих проверяющих затерялись на бескрайних сибирских просторах и не перечесть.

И вот в таких условиях, на первый план выходит новый фактор, на который в высоких кабинетах Зимнего дворца поначалу попросту махнули рукой – мол не впервой мужичье воду мутит, да и не время сейчас отвлекаться по мелочам, тут престол на кону. А имя этому фактору – крестьянский вопрос.

***

Указ покойной императрицы о сокращении барщины, запрете продажи крестьян без земли и ограничении самоуправства помещиков стал глотком свежего воздуха для замордованного русского мужика, ещё более утвердив в нём веру, что царь на Руси хороший, а вот бояре (помещики, приказчики) плохие. Информационная кампания по распространению положений высочайшего повеления была проведена образцово-показательно, поэтому у помещиков не было не единого шанса врубить дурака, ссылаясь на неосведомленность новыми правилами. Тихое недовольство в помещичьей среде начинало нарастать и тут, бац, и не стало государыни-матушки, заступницы лапотников.

Организатор и основные бенефициары государственного переворота – Орлов, Разумовский и Долгорукие, сами являясь крупными землевладельцами, видели опору своей власти в себе подобных. А Шереметевы и Строгановы, Голицыны и Нарышкины, владеющие огромными земельными наделами, никаких восторгов от нововведений Екатерины не испытывали. Поэтому естественно, что первым шагом новой власти стала отмена Указа двадцать-двенадцать, как обозвал бы документ от двадцатого декабря 1771 года герой Евгения Евстигнеева «Ручечник» из фильма «Место встречи изменить нельзя», и возвращение господам помещикам прежней вольницы.