"Ещё один дерьмовый день в этой дерьмовой дыре" – пронеслось в голове Мелифанте, пока он вылетал на улицу сквозь распахнутые двери дешевого бара.
Рваные облака плывшие по серому бесцветному небу на мгновение приковали взгляд лежащего на спине в луже грязи иного. Раздражение и злоба переполнявшие его уже готовы были вырваться наружу. Грязно выругавшись Мелифанте вскочил и посмотрел в лужу под своими ногами. В отражении мутной воды были видны длинные заячьи уши, отличительный признак тех кого называли Иными. Это мог быть хвост, уши, нос или другая часть тела присущая какому либо животному, обозначающий принадлежность к проклятой богами расе. Злость сменилась на грусть. Проснулись воспоминания о сестре, у нее были такие же заячьи уши, только намного милее. Да что там проснулись, он ни на минуту не забывал о ней.
– Пхаха, смотрите, видимо этот зайчонок пролил последние капли эля в эту лужу.
– Ну и рожа. Норы в другой стороне, урод.
Далее последовал взрыв хохота. Лицо Мелифанте исказил гнев а глаза на мгновение стали красными. Они краснели и напоминали заячьи в моменты проявления сильнейших эмоций, редкая черта даже среди иных. Естественно все иные были изгоями для общества и всячески притеснялись. Считалось что это потомки тех, кто навлек страшные беды и катастрофы много веков назад, за что они и были прокляты богами. Притеснение это даже не то слово, за любой проступок или тем более преступление иной мог потерять жизнь подвергнувшись самосуду на месте. Что и случилось с его младшей сестрой, Элиннет, которая всего лишь обрызгала уважаемого господина, поскользнувшись на улице.
Мелифанте быстро опустил взгляд, пряча красные глаза. Могли возникнуть серьезные проблемы, если кто-то заметит эту редкую особенность. Считалось что те, у кого проявляется второй признак животного, потомки особо тяжких грешников, послуживших началом восстания разгневавшего богов. Быстро зашагав прочь и смотря себе под ноги, Мелифанте желал лишь одного, чтобы быстрее наступили сумерки. Он занимался грабежом повозок и нападениями на запоздалых путников. Отчасти потому что не было средств на жизнь, иных брали лишь на черную низкооплачиваемую работу, и то должно было несказанно повезти, а отчасти, даже большей, из желания отомстить тем кто погубил его сестру. Он мечтал добраться до виновника смерти Элиннет, господина Рувина, однако рядом с ним всегда было много охраны и возможности напасть, тем более в одиночку, почти не представлялось. Добравшись до заброшенного сарая на окраине, Милифанте упал на кучу грязной соломы и нащупал рукой эфес меча. Он сжал его до побеления костяшек, и начал медленно и глубоко дышать чтобы успокоится и набраться сил перед предстоящей ночью. Постепенно глаза под веками потеряли красный оттенок, а пальцы сжимавшие эфес меча расслабились и Мелифанте забылся беспокойным сном.
Тот же смутный кошмар, который мучил его вот уже несколько лет, вновь ворвался в истерзанное сознание. Мелифанте не застал убийство сестры, и никто из тех кто мог бы рассказать тоже, поэтому его преследовали кошмары с различными вариациями ее смерти. Вот она бежит по грязной дождливой улице и из повозки с синим гербом в виде орла выходит Рувин, окруженный вооруженной охраной. Вот Элиннет поскальзывается и падает в лужу, брызги летят на пышную мантию знатного господина. Словно сквозь пелену доносятся злобные крики и Рувин выхватывает меч. Крик застрял в горле, Мелифанте не мог издать ни звука ни пошевелиться, ему лишь оставалось смотреть как голова его сестры прокатилась по залитой дождем улице и кровь смешивалась с грязью. В холодном поту он вскочил с соломы, больше напоминавшей перегной и иступлено уставился в темноту. Постепенно пробудившийся мозг начал работать, и Мелифанте убедившись что уже достаточно темно, выхватил меч из под кучи полусгнившей соломы, завернулся в плащ, предназначенный специально для подобных вылазок и спрятал под него клинок.
