Все жанры Все авторы
Чудо - Калле Каспер

Чудо

Страниц

80

Год

—

«До двадцать пятой годовщины нашего бракосочетания, осталось всего два месяца до этого важного события. Именно в это время я покинул больницу Ронда-де-Дальт и решил на минуту остановиться на склоне Монбау, чтобы восстановиться. Мои мысли были запутанными, но я не смог сдержать слезы – внезапное происшествие было таким шокирующим. Хотя, я и осознавал, что Рипсик скоро умрет, но в глубине души, не предполагал, что это произойдет настолько быстро. В данный момент, она еще была с нами, если можно назвать это существование жизнью, застывшим в бессознательном состоянии, из которого уже нет спасения...»

Дополнительная информация: Монбау – невероятно красивое место в горах, я решил там остановиться и поблагодарить жизнь за то, что она даровала мне с Рипсик все эти годы. Каждая годовщина такого важного события для нас стала неотъемлемой частью нашей семейной истории. Невзирая на все сложности и боли, мы всегда находили силы вместе преодолевать все преграды. Именно поэтому, надежда на возможность чуда не покидала меня, когда я видел Рипсик в таком состоянии. Ведь любовь наша непоколебимая, и я верил, что она способна преодолеть все.

Читать бесплатно онлайн Чудо - Калле Каспер

Часть первая

Печальная мелодия

Самое большое несчастье – это счастье, оставшееся в прошлом.

Боэций

До двадцать пятой годовщины нашего бракосочетания оставалось два месяца, когда я вышел из больницы Ронда-де-Дальт и на минуту остановился на склоне Монбау, чтобы прийти в себя. Я не плакал – наверное, из-за шока. Конечно, я знал, что Рипсик умрет, но я не думал, что это будет так скоро. Сейчас она еще была жива, если можно назвать жизнью бессознательное состояние, из которого уже не выходят. Она не мучилась, не металась в агонии. Она спала, или, вернее, «была усыплена», как усыпляют собаку или кошку. Повсюду общество спорит о том, разрешить эвтаназию или нет. Здесь же, в Барселоне, эту процедуру проводили совершенно буднично, и даже не по просьбе пациента, а скорее навязывая ему. На самом деле медленное «усыпление» началось еще раньше, когда Рипсик попала в больницу, – ей сразу же собрались вводить морфий, но она воспротивилась – морфий отупляет, а она хотела остаться в ясном сознании, такой, какой она была всю жизнь. Последнее сражение с врачами она выдержала сегодня утром и действительно выиграла три-четыре часа осмысленного существования, но потом ее силы кончились. За это время мы успели кое о чем поговорить, но далеко не обо всем, о каких-то вещах просто не вспомнили, даже я, кому не надо было умирать. Когда мучения возобновились, она потребовала, чтобы я дал ей лекарства, принесенные из гостиницы. Роясь в сумке, я чувствовал, как дрожат руки. Наконец я нашел все таблетки, Рипсик жадно схватила их в горсть и проглотила, затем я позвал медсестру, она прикрепила к капельнице ампулу эвтаназии, и через некоторое время Рипсик уснула. Когда я убедился, что общаться с ней уже невозможно, я встал, взял сумку и ушел. Я был рядом с ней все две недели, что она провела в больнице, ходил в гостиницу только спать и иногда днем немного отдыхать, последние две ночи провел у ее кровати, в кресле. Да, я устал, но дело было не в этом – я не мог смотреть, как умирает моя жена.

Небо прояснилось – а утром тучи накрыли город, под раскаты грома начался ливень. Природа и та взбунтовалась, она не была согласна с тем, что происходит в палате Рипсик. Позапрошлой ночью мне удалось добиться, чтобы кровать перенесли к окну, – теперь, услышав, что ей придется умереть, Рипсик сказала, что хотела бы еще раз увидеть море, – с ее этажа открывался вид на долину между холмами и синюю полоску за ней. Я попытался приподнять ее в постели, сразу это не получилось, и когда я выглянул в окно, то обнаружил, что моря вообще не видно, город погрузился в серую муть. Рипсик особенно и не огорчилась, наверное, у нее не хватало сил на эмоции, хотя она любила море, очень любила, и нашей последней мечтой, которую мы лелеяли еще несколько дней назад, было вырваться из этой мерзкой больницы, поехать в Ниццу и снять там квартиру на Английской набережной, чтобы она могла каждый день смотреть на море – в Барселоне оставаться мы не хотели, это был красивый город, но жадный и бесчестный, и мы так и не привыкли к нему.

Я сошел с крыльца, прошел между кафе и стоянкой такси, встал на эскалатор и поплыл вниз. В воздухе после дождя ощущалась свежесть. Весь август нас мучила духота, было жарко и влажно, нечем было дышать, Рипсик очень от этого страдала, и я подумал – как жаль, что мы не прибыли сюда сейчас, – может, все пошло бы иначе, а то и вовсе теперь, в сентябре, нас пригласили бы в Милан, где должны были начаться такие же опыты. С итальянцами мы наверняка поладили бы лучше – но это были весьма сомнительные «бы», потому что здоровье Рипсик ухудшалось с каждым днем и вряд ли она смогла бы сейчас куда-то поехать.

Вам может понравиться: