Предисловие. О ЖАНРЕ КНИГИ
Начав писать, я думал, что пишу нечто в жанре автофикшн. Это потому что мне так хотелось, и потому что нравился сам термин. То есть не просто банальное автобиографическое повествование, а – вот кто-то придумал же, и как хорошо получилось! – автофикшн, что значит художественная литература о самом себе, о любимом. В ходе и по мере оказалось, что текст не дотягивает до значения, заложенного в «автофикшн» по некоторым параметрам. Основным возражением против явилась недостаточность вымысла. Если так, подумал я, то мой текст – в жанре документальной литературы. Однако сам план документалистики меня вовсе не увлекал, наверное, скучноватостью и требованием строгого следования фактам, в том числе в хронологическом отношении. Размышляя над литературоведческой сложностью проблемы выбора жанра, я по итогу склонился к тому, что мое писание находится в области литературы травмы. По рассуждении показалось приемлемым предложить в этой литературе бóльшую конкретику, выделив «литературу комплекса», то есть закомплексованности. Хотя опять же это определение далеко от точности: если разбираться в направлении детально, может оказаться, что вся, ну или почти вся литература – это креатив ради желания высказать себя как результат проявления, по крайней мере, неординарности либо с позиции превосходства, либо с позиции не полной оцененности. По факту литература – вся или, как я сказал, почти вся – это сфера «меченых особей», сфера выражения для тех, кто считает себя или кого считают другие супером или, напротив, девальвантом.
Определить жанр одним словом трудно. Прежде всего, это нон-фикшн, потому как это условно автобиографическая литература о событиях, случившихся в отрезках времени с условным же автором, повествующим как бы о себе, то есть от первого лица. Желание описать эти события основано на впечатлениях, пережитых в детстве и в значительно более поздние годы, которые в памяти претерпели, если воспользоваться фигурой речи одного из авторов-англосаксов, типично обрядовые, как на празднике терминалий, складывания в кучу, предназначенные для некоего действа. Этим действом оказалось последующее письменное изложение в виде рассказа-синопсиса как линейно-временнóго явления, развивающегося строка за строкой и страница за страницей. Жанр однозначно находится в русле литературы травмы, или как представляется необходимым, применяя бóльшую конкретику, назвать этот жанр литературой комплекса. Таким образом, сведя воедино терминологию, получаем искомую величину – жанр написанного, а именно: «условно автобиографическая литература комплекса».
Сам процесс меня захватывал, то есть писать было увлекательно, как, надеюсь, будет не менее увлекательно читать то, что получилось. Скромно допускаю, что эти тексты могут быть в тренде, потому как они в целом повествуют об истории небольшого успеха человека уровня эверидж, то бишь обычного, каких во множестве видишь там, где они водятся – в прикультурных очагах, на кафедрах университетов, выставках, в театрах, консерваториях, залах ожидания аэропортов, самолетах, гостиницах, даже – не побоюсь этого слова – библиотеках европейских столиц. Успех таки выпадает, только не надо, как предупреждают писатели и, что характерно, оба классики, стрелять при этом в люстру, это лишнее. Достаточно провести авторский анализ эволюции событий и описать их. В этом отношении можно сказать, что все сторис – про высокий сезон, который случается по усмотрению и определению справедливой судьбы, следящей за тем, чтобы очень большой успех никому не доставался на очень большой срок. А вот маленькой успех на маленький срок – так пожалуйста. Тексты настоящей книги – это рассказ о совсем небольших, скромных таких событиях и успехах, случившихся в периоде условного автора. Они, тексты, небольшие, и книга тоже малообъемна, потому что надо уметь писать кратко, в виде синопсиса, чтобы не надоедать читателю, как будто он читает это всю жизнь, словно сакральный текст, а не разве из любопытства.
