Ненаемник

– Меня зовут… – я протянул фальшивую ай-ди карту и криво улыбнулся.

– Не важно, – хмыкнул Гарсия.

При этом он окинул цепким коротким взглядом и меня, и голограмму на карте. Скорей всего цифродоп предоставил ему достаточно данных, чтобы поразмыслить над ними на досуге. И Антонио Мария Гарсия Рус, назвавшийся «Первым», обязательно поразмыслит, да не в одиночестве. Он обязательно привлечет аналитиков стоящего за ним синдиката. За оставшееся время они проверят всё, просеют мелким ситом полученную информацию, постараются найти нестыковки и противоречия. Опытные наемники стараются не упускать ни одной мелочи.

Обычно.

– Проходи, – Гарсия наконец махнул рукой в сторону «переговорной». – Побудешь «Пятым».

Я кивнул, прошел, уселся на скамью у стены, рядом с троицей моих нынешних соратников. Вторая скамья, между первой и трибуной, пока пустовала. Ни один наемник не будет подставлять спину другому. Разумеется, если хочет прожить как можно дольше.

Крепкий седой мужик, сидящий ближе всех ко мне, покосился на меня и процедил:

– Равиль. Второй.

Левая половина лица наемника не двигалась, похоже раны, оставившие два рубца на щеке, заодно и повредили мимические мышцы. А керамометаллический бронеимплант с фокуляром, скрывающий и левый глаз, и половину лба, не прибавлял Равилю ни доброжелательности, ни выразительности.

– А я Квентин! – жизнерадостно замахал рукой коротко стриженный наемник с симпатичным личиком. Ему бы в вирт-актеры или в альфонсы, непонятно, с чего ему, вообще, браться за оружие? – Четвертый. Мы из «Черных Стирателей». Слышал про нас?

– Нет, – отозвался я, покосившись на последнего наемника, точнее наемницу, не очень-то радующуюся откровениям соратника.

– Недавно нас самих чуть не стерли, – легкомысленно продолжал красавчик. – Только я, Рэв и Барб оста…

– Хватит, Ку! – рыкнула наемница, не забыв врезать локтем Квентину под дых, и с угрозой посмотрела на меня:

– Я – Третья.

– Ну Ба-а-арб!.. – сдавленно просипел красавчик, но, наткнувшись на её разъяренный взгляд, решил не продолжать.

Третья почти не уступала Второму статью. Но если в седовласом наемнике плоть мешалась с бронепластинами и приводами, то Барб могла нести в себе сталь и кремний лишь глубоко внутри. Снаружи она выглядела приземисто загорелой глыбой мышц. Обтягивающая камуфляжная майка не скрывала ни крепких бицепсов, ни широких плеч, ни перекачанного пресса, ни крупных грудей, больше подошедших бы урожденной доярке из рекламных роликов про тюленьи пастбища и гидропонные фермы.

Она наконец перестала сверлить взглядом красавчика и грозно уставилась на меня: – Ты…

– Пятый. – Я помолчал немного и скромно добавил: – Одиночка.

– В подобных заварушках не участвовал? – и не дожидаясь ответа, сплюнула на пол: – Мясо!.. Держись поближе ко мне, авось, уцелеешь.

Ничего ответ сказать я не успел, в переговорную ввалилось сразу четверо наемников.

– БАРБИ! И ТЫ ТУТ?! – громогласно завопил первый, по-настоящему огромный мужик, под два с половиной метра ростом и полтора – в ширину. – Как житуха, а, сеструха?!

И довольный своей нехитрой рифмой, громила – опять же громогласно – захохотал. Два наемника пониже, да похлипще смех подхватили, а вот последний из четверки – по виду богатый самодовольный хлыщ – блеснул стеклами очков и, словно говоря «я не с этими идиотами», сделал пару шагов вперед, спокойно уселся на скамейку спиной ко мне и с нескрываемой неприязнью процедил: