Безымянная буква

За окном ночь, душная и как обычно дьявольски тихая. Не гудят машины, не слышится вой милицейских сирен и лая собак. Ни одного прохожего и ни одной бродячей кошки. Ночь, плавно, сквозь бинокль, стоящий на подоконнике, вливается в широкое, раскрытое настежь окно на самом верхнем этаже, самого высокого здания в этом городе, и плывёт в тёмную комнату, где находится мужчина. Его лица не видно, только силуэт. Он сидит в шикарном кожаном кресле и смотрит на тлеющую сигарету, которая аккуратно лежит на краю пепельницы, рядом, на журнальном столике. Дым, тонкой струйкой поднимается к потолку, и встречает там ночь, которая примостилась на хрустальной люстре. Свет в этой комнате не горит, и поэтому полумрак полностью овладел помещением. Лишь только лунный свет вычерчивает силуэты интерьера в этой комнате. Плотные атласные шторы раздвинуты, двухметровая драцена маргината в напольной кадке стоит с одной стороны окна, и такой же высокий фикус – с другой. Стены, оклеенные обоями с изображением золотистых райских птиц, сидящих на ветвях с цветами, приятно мерцают в лунном свете. Вдоль одной стены расставлены два кожаных кресла с высокой спинкой, между ними стоит двуярусный журнальный столик, из дорогого дерева со стеклянной столешницей. Около противоположной стены, на деревянной тумбе, со стеклянными дверцами, за которыми видны видеокассеты, стоит большой телевизор с видеомагнитофоном. На паркетном полу расстелен ковер с длинным ворсом. Двери в коридор раскрыты, в коридоре тоже темно.

– Привет Ночь.

– Привет Дым.

Сигаретный дым и ночь поздоровались как обычно, и стали смотреть с потолка на человека в кресле.

– Он опять это делает? – спросила Ночь, заранее зная ответ.

– Да, как видишь, – Дым скользнул по лампочке и по-дружески поцеловал Ночь.

– Он давно начал?

– Нет, ты ничего не пропустила, хотя истлело уже половина сигареты, а он всё молчит.

– Но запись – то идёт, – Ночь посмотрела на красный огонёк, который как маяк светился в темноте.

– Тихо, он, кажется, собрался с духом, видишь, зашевелился.

Мужчина в кресле, действительно взял сигарету, стряхнул пепел, облизнул сухие губы и глубоко затянулся. Затем тяжело вздохнул и подвинул диктофон, лежавший на журнальном столике, поближе к себе. Человек вытер платком пот с голого затылка и начал тихо говорить: «Что ж, снова здравствуй. Я полагаю, в эту ночь ты опять не заснёшь… Не сможешь заснуть – так будет правильней. Снотворное закончилось. Надо будет сходить в аптеку, чтобы пополнить свои запасы таблеток. Да, кстати, чем ты сегодня занимался? А вчера? Придумывал новый способ, как покончить со всем этим? Ну, если ты слушаешь сейчас эту запись, значит, у тебя опять ни хрена не вышло».

Мужчина усмехнулся и, опустив руку, поднял с пола бутылку вина. Глотнул…. На его колено капнула слеза. Человек, шмыгнул носом и снова отпив из бутылки, продолжил: «Спешу спросить, ты ещё не вспомнил как тебя, то есть меня, зовут? Если я это спрашиваю, значит, не вспомнил. Хочешь ещё глупый вопрос? Ты забыл, как всё ЭТО началось?»

Мужчина саркастически засмеялся, и на его джинсы капнула ещё одна слеза. «Да, такое», – он покачал головой, – «такое, не забывается… Может вспомнишь всё с самого начала до сегодняшней ночи? Быть может, услышишь какую – то деталь, может хоть что – то поможет понять, почему ЭТО происходит, и как ЭТОМУ положить конец». Мужчина глотнул из бутылки, снова провёл платком по затылку и, закурив новую сигарету, стал вспоминать всё с самого начала.