Близко ли далеко, там ли сям ли, с теми ли с этими, случилась одном Царстве-Государстве неприятность. Вышли с департамента два генерала, да пропали. Как не было. Генералы серьёзные, выше которых, почитай, нет. Бросились их искать, все вверх дном перевернули, в каждый угол и даже в клозет заглянули. Нет, как не было!
Всполошились все – что же теперь делать, ведь пропадём совсем! Но только день прошел, другой и ничего не изменилось – курьеры бегают, бумажки туда-сюда таскают, адъютанты кофий разносят, чинов разных мильен, и все при деле и прежних заботах. А кабинеты те запечатали за ненадобностью. И забыли о пропаже, новых генералов сыскав. Работа, чай, не сложная – глазищи таращить, ногами топать и кричать: "Я вот теперь, всех вас, негодяев, в бараний рог скручу! Растуды вас и туды, по самые дальше некуда, чем ни попадя! Смирно стоять, ушами слушать!", а после на доклад к Царю-батюшке, мол, все у нас справно да ладно. Коли баталия случится, мы всех тех ворогов-супостатов потопчем и побьем в один момент, потому как наша сила других сил стократ сильнее.
А царю больше и не надобно, ему волноваться ни к чему, он на бархатных подушках сидит, в мягкости и сытости. Зачем ему про дырявые пушки и гнутые пищали знать? Не царское это дело.
– Молодцы, – говорит, – и вешает на грудь генералам медали и отписывает деревеньки. Добрый царь, ежели к нему с подходцем…
И все департаментом тем довольны и про пропавших генералов напрочь забыли.
А где ж они? Так вот – на острове, посреди моря-океяна. Черт знает, как их туда занесло. Сидят на песочке под пальмами и ждут, когда им "все включено" принесут и мулаток на коленки посадят. А никто ничего не несет. Что за безобразие такое!
– Ежели они теперь нас не накормят, то я им бомбу брошу, – говорит один.
– А я – корабль тогда пришлю с пушками. Такой тарарам устрою!
И опять ждут.
И опять никто не идет.
Хотели было приказ дать, а только хвать – нету пред ними адъютантов и посыльных. И кораблей нет. И бомб. Одни только подштанники с лампасами и ордена.
Чего делать – не понять. Не привыкши генералы, когда без ординарцев и свиты.
А кушать, однако, хочется, ну вот просто кишка кишку гложет! Пробовали листочки жевать, но с них животы пучит, отчего звуки непотребные случаются и дух шибко нездоровый. Непривыкши генералы к пищи простецкой, завороты пищеварительные с нее случаются. Это мужику что лебеда, что кора дубовая, он все может употребить в пользу свою.
Главное, еда по лесам прыгает и в реках плавает. Но как ее добыть?
– Мужика искать надо, там-то они все делают! Я ту книжку читал – должон где-то здесь быть мужик.
Стали остров обходить и точно, сыскали мужика. Лежит тот в теньке под кустом, сопит в две дырочки, будто у него дел никаких нет.
– А ну вставай, лежебока! – гаркнули генералы.
Вскочил мужик, глазами хлопает, ничего понять не может – откуда генералы взялись. Хоть понимать должен, что коли где мужик завелся, там обязательно по его душу генералы объявятся.
– Отвечай, мужик, отчего ты тут бока пролеживаешь, когда мы не кормлены – почитай два часа макового зернышка во рту не было и кофию никто нам не подносил! А ну быстро делай нам обед и ужин сразу, потому как нам шибко есть хочется. А нет – мы тебя на каторгу спровадим с превеликим нашим удовольствием.
