Собаки и дзен. История просветленных спаниелей, которые постигали буддизм

Gary Heads

A DOG’S QUEST TO BE A BUDDHIST – THE ENLIGHTENED SPANIEL Book #1

© 2019 Gary Heads

This edition is published by arrangement with Johnson & Alcock Ltd. and The Van Lear Agency

© Новикова Т.О., перевод на русский язык, 2023

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2023

В буддизме животные всегда считались существами одушевленными. Более того, обладающими природой Будды (согласно учению Махаяны), а следовательно, потенциалом к просветлению. Более того, доктрина перерождения гласит, что любой человек может родиться животным, а каждое животное может стать человеком. Животное может оказаться переродившимся умершим родственником, и каждый, кто сумеет достаточно далеко заглянуть в свою цепь перерождений, верит в то, что все животные – это наши далекие родственники. Будда учит, что разумные существа, ныне обитающие в мире животных, в прошлых жизнях были нашими матерями, братьями, сестрами, отцами, детьми и друзьями. И мы не можем и не должны различать моральные правила, применимые к животным, и те, что применимы к людям. Люди и животные – часть одной семьи. Они взаимосвязаны.

Осознанность – это жизненное путешествие по пути, который не ведет никуда, только к тебе самому.

Джон Кабат-Зинн

Расстроенные отсутствием упоминания о спаниелях в информационном поле книжных полок, мы с еще большим энтузиазмом начали это путешествие.

^>Все началось с простого наблюдения, питаемого природным любопытством спаниелей – все спаниели обладают врожденной любознательностью. С другой стороны, это мог быть просто инстинкт, не позволяющий хоть что-то пропустить. Иными словами, привычка всюду совать свой нос. Порой такие похождения, продиктованные любопытством, ведут к поразительным результатам – можно найти еду, вернуть домой давно потерянный теннисный мячик или (это, конечно, худший из вариантов) отправиться к ветеринару.

Данное наблюдение само по себе не было необычным. В этом доме папа регулярно прокрадывался в кабинет наверху, чтобы посидеть с закрытыми глазами, словно статуя. Мы много раз слышали от него, что он идет наверх, чтобы заняться медитацией. Вообще-то, мы даже припомнить не можем, когда он этого не делал. По нему можно было бы сверять часы (если бы у нас они были). Вооружившись медитативным стулом и одеялом, папа исчезал наверху на полчаса, чтобы появиться, когда три удара колокола ознаменуют конец медитации. Во время медитации никто его не беспокоил. Ни мама, ни сводная сестра, ни я сама (конечно же!). Хотя он наверняка замечал под дверью черный нос, вынюхивающий запахи. Сегодняшний день отличался от всех прежних тем, что учуяли наши носы. Сегодня мы переусердствовали с назойливостью, твердо решив выяснить, чем же он занимается в своем кабинете. Мы знали, что он медитирует, но понятия не имели, что это значит. Нужны были скоординированные действия – и тщательное исследование всего медитативного. Более того, мы хотели понять, зачем папа вообще этим занимается (а вдруг мы упускаем нечто важное?!).

Прежде чем двинуться дальше, мне, наверное, стоит кое-что объяснить. Например, вы могли заметить, что я использую местоимение «мы» и упоминаю некую сводную сестру. Полагаю, вы поняли, что эти вещи взаимосвязаны. Мы со сводной сестрой – спрингер-спаниели, и у нас одна мама. Что касается наших отцов, то чем меньше об этом говорить, тем лучше. Отличить нас легко – моя шубка черно-белая, а у сводной сестры – бело-коричневая. Хотя нас считают рабочими спрингерами, наши усилия вознаграждаются как-то вяло. Еще одно отличие – наше телосложение. Может быть, мы и родственники, но никто в здравом уме не сочтет нас близнецами. Чтобы все стало ясно, представьте, что мы со сводной сестрой приняли участие в Олимпийских играх (это куда вероятнее, чем участие в выставке Crufts). Меня вы увидите на спринтерской стометровке, а сводную сестру – на соревнованиях тяжеловесов. И она наверняка победит!