СТЕРВЫ ТОЖЕ ЛЮДИ…
За спиной услышав «Стерва!», улыбаюсь я себе.
И натянутые нервы крепко я держу в руке.
Я печалиться не буду столь расхожему клише.
Знаю, стервы, тоже люди, с одиночеством в душе.
1
Она вытянула губы к своему отражению в зеркале и произнесла:
– Боже, сотворил же ты такую умную и прелестную женщину, как я.
Отражение показало ей милую женщину, с русыми волосами, прямыми и падающими на плечи. В глазах играло лукавство. Аккуратный носик. Это не было лицо красавицы, это было лицо обаятельной молодой женщины, в которой был шарм.
– Ну что? И без косметики все не так плохо. Конечно, с возрастом придется все больше применять искусство боевой раскраски, рисовать лицо, а пока только мелкие штрихи к портрету, созданному природой, – проговорила она своему отражению, – но все принадлежит мне – и шарм и обаяние и женственность. И больше никому. Нет еще такого мужчины, которому я бы все это доверила. Слабоваты они против меня. Я для них сущий дьявол в юбке, с которым они не могут совладать и потому все делают так, как я хочу.
Она чуть подкрасила ресницы, подвела губы и, оставшись довольна своим видом, отошла подальше от зеркала. Встав в пол оборота, и выставив одну ногу вперед, оценила себя. Легкая блузка подчеркивала ее грудь, юбка чуть выше колен открывала стройные ноги, которые обтягивала паутина колготок. Туфли на плоской подошве.
– Привлекательна, чертовски привлекательна. Ну, кто устоит? Одним словом – Стерва! Но, увы, за все надо платить, – произнесла она чуть грустно, – платить за свое материальное и моральное благополучие, за свою независимость. Платить своим одиночеством, а порой и телом. Все крутиться вокруг меня, но вот беда, что себя обманывать, живу я с одиночеством в душе. Все. Хватит ныть! Что это я расслабилась, не мое это. Все будет, как я хочу, а о цене я с собой договорюсь, – закончила она на веселой нотке.
В зеркале был вид полуженщины, полудевушки. Лицо, не потерявшее девичьей привлекательности, но и не приобретшее вид взрослой женщины. Вид был не воинствующий, но и не доступный. На нее смотрела ухоженная, привлекательная и сексуальная женщина. Не фотомодель, но ей вслед оборачивались мужчины, а женщины оценивали взглядом и даже завидовали, она это чувствовала. Но завидовали даже не столько ее внешности и фигуре, а больше завидовали ее независимому, вызывающему взгляду. Взгляду уверенной в себе женщины, женщины, которая представляет ценность, а не цену.
– Вот так вот, Танюшка. Ты уже не та наивная девушка, верящая в красивые сказки, ты уже давно перестала их читать, а научилась творить их сама. Ну что? Вперед, продолжать дальше утверждать свою неповторимость, – и она, улыбнувшись своему отражению, показала ему язык, что придало игривость утреннему настроению.
Выйдя из дома, она села в свой маленький «Пежо» и выехала со двора. Пока ехала на работу, она вспомнила, как шла к тому виду, тому взгляду, тому характеру, что были у нее сейчас.
Была, как и у всех у нее первая любовь, которую очень болезненно переживала, когда не увидела взаимности. Он проявлял к ней внимание, и она наивная и доверчивая думала тогда, что вот они, настоящие чувства, о которых мечтает любая девушка, но, увы, ее любовь посмеялась над ней. Она познала первые уроки секса, в которых было больше страсти, чем во всех последующих ее связях. Она помнила об этом, но чувства притупились, и порой это было удовольствие без умопомрачения. Все было.
