Все жанры Все авторы
Малюта Скуратов - Николай Гейнце

Малюта Скуратов

Страниц

185

Год

—

В холодный январский вечер 1569 года, когда наступил десятый час, тьма окутала улицы российского Кремля. Плотные свинцовые тучи заслонили небеса, создавая впечатление, что они висят над монастырскими и церковными куполами. В это время из-за снежной завесы проносился редкий мелкий снег, который порывы ветра словно поднимали с земли, создавая кружащиеся снежинки, готовые ослепить любого, кто рискнул высунуться во время этой ночи за пределы своего дома. Но смельчаков вокруг не было: как сам Кремль, так и окружающая его территория, известная как Китай-город, были абсолютно пустыми. С первого взгляда можно было подумать, что находишься в безлюдном месте, и только отдаленный лай собак, возможно, раздуваемый ветром, напоминал о наличии людей, которые спали или прятались в своих домах… Такую атмосферу окутывало непроглядное мраком небо и непроходимая снежная завеса, создавая эффект уединения и безмятежности в этих местах. Был вечер морозной зимы, когда все вокруг казалось застывшим и неподвижным, будто время остановилось на тот момент. Кремль и Китай-город, обычно оживленные и шумные, на этот вечер стали мертвыми и тихими. С надеждой на тепло и свет горящих окон люди пряталась в своих домах, ждут пока ночь не принесет новые возможности и приключения. Но в этой ночи все было иначе...

Читать бесплатно онлайн Малюта Скуратов - Николай Гейнце

Часть первая

Любовь опричника

I. На лобном месте

Был десятый час вечера 16 января 1569 года.

На дворе стояла непроглядная темень. Свинцовые тучи сплошь заволакивали небо и, казалось, низко-низко висели над главами монастырей и церквей московского кремля.

Шел частый мелкий снег, а порывы резкого ветра поднимали его с земли, не дав улечься, и с силой крутили в воздухе, готовые ослепить каждого смельчака, решившегося бы выглянуть в такую ночь за дверь своего дома. Подобного смельчака, впрочем, и не было: как кремль, так и местность, его окружающая, известная под именем Китай-города, были совершенно пустынны, и на первый взгляд можно было подумать, что находишься в совершенно безлюдном месте, и лишь слышавшийся отдаленный или, быть может, разносимый ветром лай собак давал понять, что кругом есть жилища живых, но спящих или притаившихся обывателей.

Необходимо заметить, что в то время, к которому относится наш правдивый рассказ, даже и в хорошую погоду Москва казалась безлюдной.

Не мудрено, что в поздний вечер и в такую адскую погоду город был похож на пустыню.

Белокаменная, каковою в то время она далеко не была, так как большинство теремов боярских были деревянные, подлый же народ – так назывались тогда простые, бедные люди – ютился в лачугах и хижинах, переживала в это время, вместе со всею Русью, тяжелые годы.

Царь и великий князь всея Руси Иоанн Васильевич покинул столицу и жил в Александровской слободе, окруженный «новым боярством», как гордо именовали себя приближенные государя – опричники, сподвижники его в пирах и покаянных молитвах, резко сменяющихся одни другими, и ревностные помощники в деле справедливой, по его мнению, расправы с «старым боярством».

Объятый ужасом при зрелище ежедневных казней, народ притаился и притих: каждый старался сплотиться в своей семье, укрыться от начальства, чтобы подчас неповинно не потерпеть в продолжающейся общей кровавой расправе. Никому не было ни до дел, ни до гульбищ.

Потому-то город и казался пустынным, начиная с восьми, много с девяти часов вечера, всюду уже тушили огни и ни одна живая душа не показывалась на улице.

Менее всего можно было ожидать встретить кого-нибудь в описываемый нами вечер 16 января, когда на дворе стояла такая погода, в которую, как говорится, хороший хозяин и собаки за ворота не выпустит.

Рассчитывая, вероятно, на это, но все же озираясь пугливо по сторонам и чутко прислушиваясь к едва слышному за разгулявшейся вовсю вьюгой, скрипу собственных шагов, со льда Москвы-реки поднимались три пешехода, одетые в черные охабни, в высоких меховых шапках на головах, глубоко надвинутых на самые глаза, так что лиц их, закрытых еще приподнятыми воротниками, различить не было возможности. По походке и фигурам можно было только заключить, что один из них, шедший порою впереди, был моложе двух остальных и казался их начальником или руководителем.

– Ну, уж и погодку Бог дал! – глухим голосом произнес один из пешеходов.

– Оно и лучше, по крайности безопасливее, – заметил другой.

– Тсс! – остановил молодой разговорившихся было своих спутников.

В этом сказанном им «тсс!» прозвучало нечто властное.

Незнакомцы наши, той же неторопливой, крадущейся походкой шли вдоль кремлевской стены, мимо собора Богоматери, по направлению к лобному месту.

Вам может понравиться: