Записки Черного Повара

Ноги отваливаются. Руки тоже.

Двуручником махать – это тебе не поварешкой в котле. Устал, короче. Злой.

Но взяли в отряд. «Черное Отребье». Щит не наврал. Сказал Олафу – этот, мол, и в котле, и в бою не слажает. Олаф – мужик здоровый, бородатый, топором машет отменно – глянул. Хмыкнул. «Пусть будет». Вот и весь разговор, он у них главный.

Я теперь повар. И боец. Как всегда, в общем.

Сегодня этих, ну, бандитов, гоняли. В лесу. Логово ихнее.

Налетели быстро. Я с краю шел. Дрын свой, двадцатикилограммовый, на плече.

Шум, гам. Наши рубятся. Я тоже. Какой-то хмырь на меня полез – получил по башке плашмя. Потом еще один. Этому уже острием хватило. Кровища. Вонь. Нормальная работа, короче.

Главный у них там хрен в тряпках был. Костями бренчал. Маг, типа. Некромант, как Щит потом сказал.

Гадость.

Он свинью дохлую поднял. Огромную. Уже разлагаться начала, шкура кусками висит, ребра торчат. И паразиты, блин. В дырках копошатся. Эта тварь на наших поперла.

Вонючая – жуть.

Смотрю – эта свинья на Олафа прет. А тот с двумя сразу возится. Ну, я подскочил. Замахнулся от души. Меч аж взвизгнул. Врезал по хребтине этой падали. Кости хрустнули. Свинья пополам почти. Вонища еще хуже стала. Ошметки полетели. Гадость. Тот, который с рапирой, мелкий такой, модный, аж скривился. Неженка. А орк, зеленый, здоровый, который рядом рубился, только крякнул одобрительно.

Некроманта этого потом быстро угомонили – эльф темный, с луком, ему стрелу в глаз загнал. Тихо так. И точно в глаз.

Потом Олаф на останки свиньи этой глянул. На меня. «Сваришь?»

Я пожал плечами.

«А куда деваться, командир? Не выбрасывать же».

Хоть и тухлятина знатная.

И работы с ней будет… уйма.

Щит сказал, что я молодец. И с мечом, и что за свинью взялся.

Остальные пока косятся. Ну и хрен с ними. Привыкнут. Один гоблин мелкий, шаман ихний, вроде, все ходил вокруг, нюхал. «Сильный дух, – говорит, – дух смерти и перегноя». Ну, спасибо, утешил, падла. Попросил его потом каких-нибудь корешков едких найти, чтоб паразитов из туши вытравить.

Притащил каких-то вонючих клубней, вроде тюльпаны дикие. Гоблин сказал, жечь будут. То, что надо.

Запасы тут… М-да.

Прошлый повар, видать, совсем отчаялся. Или руки из задницы. Мука с мышиным пометом. Жир – воняет так, что глаза слезятся. Какие-то коренья, вроде сельдерей, все в плесени. Тьфу.

Но соль есть. И перец. Это главное. Соль все исправит. Ну, или почти все.

Так, вепрь. Точнее, то, что от него осталось. Труп, как не крути, все равно труп. Шкура висит клочьями, мясо рыхлое, того и гляди развалится. И дыры до ребер. Еще и я его рубанул.

И паразиты, конечно. Куда ж без них.

Первым делом – в ручей его. Промыть как следует. Холодной водой. Чтоб хоть часть грязи и этой дряни смыть.

Потом гоблинские корешки эти. Натер ими тушу снаружи и внутри. Они жгучие, аж кожа на руках горит. Пусть полежит так с полчасика. Эта едкость должна большую часть гадов выгнать или прибить. И мясо чуть уплотнит, не даст развалиться при готовке. Главное – не передержать, а то совсем дубовое станет, и вкус убьет.

Пока оно там маринуется в этой жгучей дряни, надо начинку делать. Мясо старое, вкуса в нем своего уже почти нет.

Значит, надо вкус ему дать.