Не пугай лису костями

ГЛАВА 1
Единственный фонарь в конце переулка прерывисто мерцал. Магический огонек то затухал, то снова начинал ярко высвечивать каменную мостовую, скамейку и нагромождение ящиков. Было бы отлично дойти до дома поскорее – ночи в Живилле стояли такие, что без фонаря не видно дальше своего носа, а нос у Шинко был, как у любого почтенного гнома, приплюснутый и широкий, даром что мальчишка только недавно закончил школу подмастерьев. И надо было мастеру Гвоздедеру задержать его допоздна! Сегодня даже звезд на небе не видно.
Шинко поёжился и прибавил шаг. Листва под ногами шуршала пронзительно громко, заглушая все прочие звуки, и исходящий от нее запах тлена нагонял еще большую тоску. Может, зря он себя накручивал? Хотя как тут не накручивать. Месяц назад в городе видели нежить, и жители до сих пор с опаской выходили из дома. Но Шинко жил неподалеку от реки, а нежить воду не любила – это все знали. Да и район их был самым обычным: двухэтажные похожие друг на друга домишки строили почти вплотную, между ними изгибались узкие проходы, а по ночам стояла блаженная тишина. Даже пабов здесь не было, местные жители предпочитали проводить вечера поближе к весёлым кварталам.
А еще патрули. Чеканный шаг полицейских и звяканье сабель гном слушал с облегчением и двум вынырнувшим мужчинам в форме обрадовался, как родным. Его самым страшным грехом была сломанная ручка у гильдейского станка, да и ту он сам же отремонтировал. Никаких пьяных драк, никакого мошенничества. Гномы вообще были одной из самых спокойных рас, а Шинко мог переплюнуть любого сородича. Всё, чего он хотел – стать однажды как мастер Колесокрут, известный среди многочисленных гномьих кланов своими заводными механизмами.
Какое-то время патрульные шли впереди него, затем свернули. Эх, не могли еще немного проводить, всего квартал до дома оставался!
Шинко нырнул в очередной тускло освещенный переулок, попутно шаря в кармане в поисках ключа. Запашок стоял такой, что на глаза наворачивались слезы, точно кто-то сдох. Мимо ног проскользнула крыса, и гном наконец разглядел, что куча впереди живая. Шевелящаяся масса серых зверьков, копающихся в мусоре. Какая же гадость! Почти вжавшись в стену дома и стараясь не дышать, он бочком прошел мимо и уже собирался дать деру – крыс он недолюбливал с детства – когда из кучи живых тел показалась женская рука с черными ноготками. Схватила ближайшую крысу – и сжала так, что та издала предсмертный писк и затихла. А затем крысы лавиной хлынули в сторону, и темная фигура, пошатываясь, встала на ноги.
Хорошо, что ужина у Шинко еще не было, и расставаться желудку было не с чем. Как выбрался из переулка, гном не помнил, но бежал так, что пятки сверкали. Не помнил он и того, что наговорил первому встречному патрулю. А оказавшись дома, дрожащими руками обнял полуслепую бабулю, с волнением ожидающую возвращения припозднившегося внука, и заскулил, как маленький потерянный ребенок.
Мертвое лицо лисицы-нежити до сих пор стояло перед глазами.
***
Больше всего Мирт ненавидел экстренные побудки. Особенно посреди ночи, когда сон только-только принял в свои объятия. Хороший день должен начинаться с чашки черного чая, газеты и ароматной выпечки, а никак не громким стуком в дверь. Впрочем, стуком Летти не ограничилась – не дождавшись ответа, сама открыла дверь, наследила в прихожей и, пройдя в спальню, бесцеремонно сдернула с уже сидящего мужчины одеяло.