Продуцент

Вадим проснулся и обреченно посмотрел на часы. Шесть утра. Просыпаться утром можно по-разному: бодрым, веселым, совсем невеселым… после вчерашнего, например- но тогда плохое самочувствие компенсируется хорошими воспоминаниями. Или хотя бы их отрывками. А вот когда тебя, с хроническим недосыпом, вырывает из сна громкий выхлоп мотоцикла, проехавшего под окнами твоего многоквартирного дома, стоящего на дороге- поневоле начинаешь ненавидеть любой источник шума, будь то твоя жена или мотоцикл ее любовника. Сегодняшний звук не имел ничего общего ни с Мартой, ни с ее ухажером, но легче от этого не становилось.

Хронический недосып был теперь у многих. Ладно, кто-то просто читал новости- тут можно взять себя в руки и перестать их читать. Как в легенде о поведении страуса: голову в песок- проблемы нет. Многим помогло бы. Если бы они сами этого хотели и если бы проблемы существовали только на страницах желтой прессы и в информации от полулегальных интернет-изданий разной степени псевдолиберальности. Но когда и без всяких СМИ видно, что клиенты уходят, сдельная зарплата снижается, а будущее, еще недавно вполне стабильное, в связи с падением доходов и ростом цен приобретает очертания полной неопределенности- в этом случае техника страуса не помогает, к сожалению.

Все это влияло на нервы. Нервы приводили к ненужным рассуждениям и мыслям. И те не давали спать. Многим. Вадим был из их числа. Марта, его жена, явно отличалась от мужа силой характера. Сложно сказать, насколько- но такие мелочи, как шум машин под окном в любое время дня и ночи, ее не беспокоили. Как и еще многие и многие проблемы. Вот и сейчас Вадим, пытаясь сообразить, сколько у него еще есть времени, чтобы попробовать заснуть, пока будильник однозначно не прервет полусонные размышления, посмотрел на свою жену. Спит, захватив себе почти все двуспальное одеяло.

– Отдай,– почти зло прошептал Вадим, пытаясь перетянуть одеяло на себя.

На улице заметно потеплело. Ночи еще давали знать о не в меру холодной и только что ушедшей весне этого года, но окна на ночь уже никто не закрывал. Отсюда и слышимый шум с улицы. Окна в старых домах переделали на новые пластиковые почти все- сами или за счет государственного капремонта. А вот кондиционеры, несмотря на 21 век, до сих пор встречались в квартирах ох как не у всех. Отсюда- открытые летом окна и проникающий через них шум, шум постоянный, временами нарастающий и резкий, словно желающий отыграться за все упущенное зимнее время, когда окна открываются реже, и в квартирах если и проявляются посторонние звуки, то все больше от соседей при повсеместной плохой шумоизоляции.

– Отдай,– повторил Вадим, и Марта, слегка ослабив хватку, предоставила ему возможность все же перетянуть хотя бы треть одеяла на себя. – Спасибо!– буркнул Вадик себе под нос, накрываясь тем, что удалось отвоевать у жены. Мысли его были только об одном- о чем бы таком ненавязчивом сейчас подумать, чтобы побыстрее задремать, захватить еще хоть какую-то часть сна у бесследно уходящей ночи.

Он так и не заснул, ворочаясь с боку на бок. Если и присутствовал шанс поспать, реализовывать его следовало без лишних движений- без боев за одеяло и сопутствующих реплик. В одеяле, как и в репликах, реальной необходимости вообще не было. Вопрос существовал лишь на уровне доведенной до автоматизма упертой принципиальности: почему это у меня практически нет одеяла, а у нее оно почти все? Ну ок, теперь лежи принципиальным, победившим- и так и не заснувшим. Кадмейская победа.