Алмаз заговоренный. Подарок старой повитухи – 2

– Агата Аркадьевна, вы можете сейчас вернуться в школу?

– Ядвига Станиславовна, я только что оттуда. Что случилось?

– У меня к тебе серьёзный разговор, но не телефонный.

– Ну, хорошо, я сейчас приеду.

Я вышла к шоссе и остановила первое попавшееся такси. По дороге думала о том, что же такого случилось у директора Папоян? Почти в одиннадцать часов вечера она вызывает меня для серьёзного разговора. Её характер после инсульта немного смягчился. Проще раздавать указания командным тоном, когда ты хорошо выглядишь, шикарно одета, подтянута. Но когда сидишь в инвалидном кресле и еле ворочаешь языком, сложно командовать. Позиция совсем не похожа на капитанский мостик. Не стало ли ей хуже? Не опасается ли она рецидива? По моим впечатлениям, всё у неё было достаточно обнадеживающе. Она шла на поправку очень активно, и, казалось, ни что не предвещало…

Директор была в своем кабинете, правда, не в своём привычном директорском, а в инвалидном кресле. Лицо было серьезным, озабоченным и даже испуганным. Я с тревогой спросила:

– Что случилось?

– Ты знаешь Бегичева–Валкова Виктора Игоревича?

– Кто это?

– Неужели ты никогда не слышала об этом человеке? Это известный олигарх. Он из наших мест. Давно уже живёт во Франции, но родом из нашего Асафьева.

– Фамилию, может быть, и слышала, но конкретно, кто такой Виктор Игоревич Бегичев-Валков, я не знаю.

– А вот он тебя знает!

– Странно!.. Откуда? И откуда вы это знаете? То есть… Я хотела сказать, откуда у вас такая информация.

– Он сам мне звонил два часа назад. Собирается оказать нашей школе спонсорскую помощь на очень крупную сумму, но ему бы очень хотелось, чтобы организацией этого процесса занималась ты.

– Почему я? Разве вы ему не объяснили, что я не бухгалтер и не экономист, я художник, преподаватель. И завуч, хотя не по своей воле.

– Конечно же, я всё это ему объяснила. Мало того, мне самой такая постановка вопроса не нравится. Я хочу заниматься этим сама, но таковы его условия, мне пришлось с ним согласиться, поскольку сумма спонсорской помощи такова, что надо быть просто идиоткой, чтобы от неё отказаться.

– Но я же ничего не понимаю в бухгалтерии. Если не, дай Бог, там какая-нибудь афера, я не смогу ничего сделать. Меня легко можно будет обмануть.

– Не переживай, я всегда буду рядом. А меня обмануть невозможно.

Да уж, в этом я нимало не сомневалась.

– В чем будет заключаться моя миссия? Что я должна буду делать?

– Пока не знаю, но, наверное, нужно быть готовой ко всему.

– Например…

– Ну, например, показать ему нашу школу. Так сказать, провести экскурсию по нашему учебному заведению… Или пойти с ним ресторан… Не знаю, всё будет зависеть от него. Какие у него могут быть пожелания, сейчас сказать не могу. Но! Когда эти пожелания им будут озвучены – отказать ему я тоже не смогу. Понимаешь? Поэтому я и говорю – надо быть готовой ко всему.

– Хм… А если он захочет, чтобы вы ему кофе в постель подали? Вы тоже не откажете?

– Вряд ли он захочет, чтобы это сделала я. А вот ты…

– Ну, тут я могу вам сразу сказать: к этому я не готова и готовиться не собираюсь. Придётся искать кого-то другого.

– Ладно, не торопись! Жизнь покажет. Давай сначала познакомимся с этим, для нас очень выгодным, гостем. Я тебе обещаю: когда мы получим эту помощь, ты получишь, ну, очень большую премию. И останешься довольна.