Таинственное пламя царицы Лоаны

Автор

Страниц

285

Год

2013

Иллюстрированный роман – уникальная форма литературы, созданная для того, чтобы завораживать своего читателя. Умберто Эко, известный писатель, на самом деле является мастером в «переизобретении» любимых книг. Книги детства всегда ассоциируются с красочными иллюстрациями, которые взрываются волшебными красками и оживляют детскую фантазию. Именно это необходимо герою нашего рассказа, букинисту Джамбаттисте Бодони из Милана, чтобы вернуться к себе после пережитой болезни и потери памяти. Весьма удивительно, как журналы, комиксы, классные сочинения, рекламки, пластинки и даже радиопередачи, хранимые на чердаке, могут оживить давно забытые, но важные воспоминания. Ароматы и звуки, отраженные в пыльных страницах, вновь наполняют смыслами проходившие через героя эмоции. Старая школьная тетрадь возвращает Джамбаттисте к его старой любви и молодому героизму. Собрав себя, словно сыщик из детектива, Бодони восстанавливает свое самосознание и возвращается из воображаемого мира в реальность. Однако, насколько это продлится? Герою предстоит новое путешествие, вместе с известным итальянским романистом, он приглашает читателя в очередную умопомрачительную фантасмагорию. Вас ждет уникальное и захватывающее приключение, которое не оставит равнодушным ни одного читателя.

Читать бесплатно онлайн Таинственное пламя царицы Лоаны - Умберто Эко

Издание осуществлено при содействии издательства АСТ

Издательство CORPUS ®

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

Часть первая

Поражение

Глава 1

Мучительный месяц

– Ну, а зовут вас как?
– Обождите, вот вертится на языке…

Все начиналось так.

Я долго спал и проснулся, но был как в сером молоке. Собственно, я не спал, а грезил. Греза была странная, без картинок. Я не видел, а слышал, как мне объясняли, что я должен увидеть. Объясняли, что пока что я еще не вижу ничего, только дымку около каналов, где разрежены линии пейзажа. Брюгге, я сказал, это я в Брюгге. Бывал ли я дотоле в Брюгге мертвом? Где меж дворцов туман как ладан снулый? О грустный и серый город – Надгробие в хризантемах, По стенам ошметки тумана Висят как обоев куски.

Омыв душой трамвайное стекло, я уронил ее в сырую морось, в шатание дымов под фонарем… О дымка, непорочная сестра… Туман вязкий и тусклый. Туман окутал весь город и вызвал сонм привидений…

Мы мчимся прямо в обволакивающую мир белизну. И в этот момент нам преграждает путь поднявшаяся из моря высокая, гораздо выше любого обитателя нашей планеты, человеческая фигура в саване. И кожа ее белее белого. Меня зовут Артур Гордон Пим, так-то.

Я жевал туман. Призраки пробегали, пролетали, затрагивали меня, развеивались. Далекие огоньки трепетали, лампадки кладбища.

Кто-то проходит рядом со мной, не вызывая шума, будто бы босиком – не стучат каблуки, не слышатся туфли, не шлепают пятки, только туман своим краем задевает за щеку, пьяная ругань звучит вдалеке у парома. Паром? Не Харон? Я ничего не говорил, я только слышал.

Проникает туман, будто кошка на мягоньких лапах… Оставался туман, будто мир из него устранили.

И все же глаза я потихоньку приоткрывал. Тогда говорили:

– Нет, это все же не кома. Понимаете, голубушка… Посмотрите, энцефалограмма не совсем плоская. Безусловно. Имеем отдельные вспышки…

Кто-то мне светил в глаза, потом возвращались сумерки. Куда-то еще кололи. – Имеем, кроме того, подвижность…

Мегрэ ныряет в такой плотный туман, что даже не видит, куда ступает. Видит, что в тумане полно человеческих фигур. Чем дальше идет комиссар, тем оживленней становится таинственная жизнь в тумане. Мегрэ? Элементарно, дорогой Уотсон, элементарно, как десять негритят, именно туман-то и укрывал собаку Баскервилей.

Полоса белых паров поднялась над горизонтом значительно выше, постепенно теряя сероватый цвет. Вода стала горячей и приобрела совсем молочную окраску, дотрагиваться до нее неприятно. Мы мчимся прямо в обволакивающую мир белизну, перед нами разверзается бездна, будто приглашая нас в свои объятья.

Я слышал разговоры рядом, хотел закричать, что я тут. Что-то дико шумело, будто бы меня грызли острозубые жениховские машины. Я был в исправительной колонии.

Тяжесть на голове, будто напялили железную маску. Вроде видятся голубые огни.

Продолжить чтение

Вам может понравиться: